Круглый стол «Трансформация форм и способов выражения социального протеста в условиях формирования глобального информационного общества»
Опубликовано: 09.01.2012 7:58
В конце 2011 года, когда после выборов в Госдуму Россия испытала на
себе новые технологии социального протеста, нами был организован опрос
экспертов в ряде стран СНГ. В опросе приняли участие эксперты из
Армении, Белоруссии, Киргизии, России, Узбекистана и Украины. Основная
цель - выяснить мнение экспертов о происходящих событиях, понять есть
ли что общее в них, и чем они отличаются в разных странах. Отдельно мы
поставили вопрос о том, как быдыт развиваться технологии социального
протеста и чего стоит ожидать в среднесрочной перспективе. Материалы
круглого стола доcтупны на нашем сайте.
Митинги на Болотной площади и проспекте Академика Сахарова в Москве,
приуроченные к итогам выборов в российскую Госдуму и собравшие по разным
оценкам до ста тысяч человек, стали и крупнейшими протестными
мероприятиями в России со времен «лихих девяностых». Оценка действий
властей накануне и в период выступлений показал, что она не вполне
осознает происходящее, чувствовалась некоторая нервозность в принимаемых
решениях.
Но ситуация в Москве не стала чем-то неожиданным. Подобного развития
событий ждали, о нем предупреждали, к нему готовились. Ведь до этого
была «оранжевая революция» в Киеве, была «арабская весна», были события
в Киргизии, Армении, Белоруссии. Западный мир также не остался в
стороне: Париж, Лондон, Рим, Афины и Вашингтон стали местом активного
выступления различных протестных групп.
Но реальность оказалась существенно боле иной, нежели это виделось
изначально: мобилизующий потенциал оказался гораздо более сильным и
притягательным, а мощь толпы гораздо внушительнее, чем это виделось на
экранах в репортажах из других далеких точек противостояния власти и
толпы.
К сожалению, объединяющим для большинства протестов последних месяцев
(и даже лет), стало реальное ухудшение жизни большинства граждан –
финансовый кризис, бушевавший последние годы, сделал свое дело,
существенно подорвав доверие к власти. При прочих равных можно было бы
предположить, что устроители кризиса ставили перед собой именно эту цель
– финансовыми проблемами дестабилизировать власть в ряде проблемных
регионов, добиться нарастания протестных настроений в обществе и
использовать их в качестве катализатора при реализации уже отработанных
сценариев «бархатной революции».
Вслед за Москвой вспыхнул Казахстан. И здесь, по мнению большинства
аналитиков, социальный протест уже явно был использован и направляем с
целью дестабилизации одного из наиболее значимых геополитических
процессов последних месяцев – формирование Таможенного Союза.
Существенным отличием нынешней волны протестов от их прообразов
пятилетней давности стало масштабное использование высоких технологий.
Прежде всего – технологий мобильной связи и интернет, активно
использовавшихся для мобилизации протестных групп. Twitter и Facebook
стали практически такими же неотъемлемыми атрибутами социального
протеста, как до этого лицевой платок, «коктейль Молотова» и портрет Че
Гевары.
Интересной была и позиция СМИ – они живо комментировали погромы и
манифестации, стремясь всеми доступными способами преувеличить и раздуть
масштабы происходящего. Причем живо комментируя погромы за рубежом, СМИ
так же рьяно начинали работать и по своим собственным «бунтарям».
Казалось бы – зачем самим увеличивать аудиторию, которой доступна
информация о протесте? Ведь это одно из непременных условий успешной
борьбы, в частности, с проявлением террора – не давать доступа
террористам к СМИ.
Предварительный анализ показал, что в технологической основе
протестов много общего – и в Каире, и в Минске в среде митингующих
распространялись листовки примерно аналогичного содержания: как
экипироваться, как бороться с полицией, как захватывать административные
здания. Стиль подачи материала настолько был единообразным, что
однозначно выдавал и единый источник такого рода материалов. Отличался,
по сути, лишь язык этих листовок.
Общим являлось и то, что во всех случаях власть, как правило,
начинала бороться лишь с видимым проявлением самого протеста:
разгонялись манифестации, арестовывались участник и др. Такого рода
действия живо подхватывались СМИ, демонстрируя жестокость и негибкость
власти, что лишь умножало число сторонников и сочувствующих «бунтарям».
Так что же происходит? Последние события в ряде стран (включая
Россию) это действительно социальный протест, заявленный в условиях
информационного общества, или некая новая социальная технология? Чего
ждать завтра, когда информационные технологии проникнут еще глубже в еще
более широкие слои населения? Насколько общими по технологическим
основам и идейному базису протесты в странах ЕС, США, арабском мире и в
СНГ? С этими и другими вопросами мы обращаемся к нашим экспертам.
Материалы круглого стола можно скачать с нашего сайта.
Источник:
|