Недавно во влиятельной американской газете
International Herald Tribune появилась статья Теодора Постола,
профессора Массачусетского технологического института, эксперта по
вопросам технологий и национальной безопасности. Она посвящена
возможности достижения российско-американского компромисса по вопросу создания так называемого третьего позиционного района ПРО в Чехии и Польше. Автор статьи во многом солидаризируется с позицией по ПРО президента России Дмитрия Медведева, предложившего Бараку Обаме изменить планы предыдущей администрации США.
По
мнению Постола, зашедшие в тупик по данному вопросу
российско-американские отношения могут осложнить процессы, связанные с
сокращением вооружений, помешать возобновлению в 2010 году Договора о
нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), подтолкнуть руководство Ирана
к шагам, направленным на обладание ядерным оружием. Известно, что Обама
выразил свои сомнения в целесообразности возобновления усилий
предыдущей администрации по созданию в Европе системы ПРО.
К
счастью, считает Постол, существует такая конструкция противоракетной
обороны, которая сможет рассеять сомнения Обамы и успокоит Россию. При
этом "она действительно сможет парировать угрозу атаки баллистических
ракет из Северной Кореи или Ирана, если такая угроза когда-либо
возникнет".
Именно такое предложение Постол
разработал и проанализировал с различными американскими и российскими
экспертами. Сама предлагаемая идея проста. Система обороны будет
сбивать иранские или северокорейские ракеты большой дальности в тот
момент, когда они на низкой разгонной скорости покидают свои стартовые
позиции. Постол исходит из того, что в случае с КНДР и Ираном мир будет
иметь дело с созданием этими странами средств ядерной доставки -
межконтинентальных баллистических ракет - первого поколения. Такие
ракеты отличаются большим весом и большими размерами, а также низкими
скоростями и длительным временем прохождения активного участка
траектории. Они смогут взлетать только с хорошо известных стартовых
позиций.
По мнению ученого, есть несколько условий эффективного функционирования альтернативной ПРО.
Во-первых,
ракеты-перехватчики должны будут разгоняться до максимальной скорости
(5 км/с) за десять секунд и нести небольшой, но существенный боезаряд.
Во-вторых, они будут размещаться на беспилотных летательных аппаратах, созданных по технологии самолета-"невидимки" "Стелс".
В-третьих,
пять таких "беспилотников" будут необходимы для поддержания постоянного
патрулирования в течение продолжительных периодов времени.
В-четвертых,
эту систему необходимо будет приводить в действие только тогда, когда
спутники-шпионы и самолеты-разведчики подтвердят, что на стартовой
позиции ракету готовят к пуску.
Как считает
Постол, альтернативную систему ПРО технологически возможно создать, она
может быть разработана, построена и развернута вблизи областей,
вызывающих озабоченность, в сравнительно короткие сроки - в отличие от
провокационной, неосуществимой обороны, запланированной администрацией Джорджа Буша.
При этом альтернативная ПРО не создаст угрозы для России или Китая. У
этих государств гораздо больше ракет, и их стартовые позиции
расположены на огромных площадях, так что подобная оборона будет не в
состоянии поразить их. Кроме того, ее компоненты могут быть разработаны
в тандеме с Россией и управляться с ней совместно.
Специализированные
и сфокусированные системы ПРО этого типа могут стать международным
инструментом по избавлению мира от угрозы ядерного оружия. Ее,
например, мог бы использовать Совбез ООН
для развития международно признанной концепции "зон, закрытых для
полетов", чтобы подключать к ней пусковые зоны баллистических ракет
большой дальности.
"Администрация Обамы должна
изучить предлагаемую концепцию ПРО как серьезную альтернативу тому
опасному и бессмысленному пути, на которым мы были", - заключает Постол.
Сергей Рябков,
заместитель министра иностранных дел России:
-
Склонен согласиться с некоторыми выводами Теодора Постола. У новой
администрации США не просматривается твердой приверженности курсу на
размещение глобальной системы ПРО в ее европейском сегменте, то есть на
объектах в Польше и Чехии, как это планировалось при Джордже Буше. В
позиции нынешней администрации видно стремление учитывать как
техническую и экономическую эффективность возможной противоракетной
системы в Европе, так и развитие ситуации с иранской ядерной
программой.
Обама четко обозначил эти элементы
своего подхода. Для нас это создает некий дополнительный политический
контекст, который позволяет развивать диалог с американской стороной по
возможным параметрам сотрудничества в сфере противоракетной обороны.
Мы
не думаем, что необходимо форсированное продвижение идеи создания ПРО
как средства защиты от неких средств доставки, которые неизвестно когда
появятся у Ирана или у кого-то еще. Идея ПРО как системы, работающей на
опережение, на упреждение еще не существующих угроз, для нас
неприемлема.
Алексей Арбатов,
руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, член-корреспондент РАН:
-
Технически существует много реальных проектов с точки зрения перехвата
достаточно примитивных межконтинентальных баллистических ракет на
активном участке их траектории. Такую систему, в принципе, можно
создать. Кстати говоря, США давно разрабатывают систему подобного рода.
Основывается она не на самолетах-"невидимках" и ракетах-перехватчиках
типа "воздух-воздух", а на лазерном оружии, размещенном на большом
широкофюзеляжном самолете типа "Боинг". Такая система для перехвата
тактических ракет разрабатывается в США. В последнее время она
приостановлена по техническим и финансовым причинам, но такого рода
проекты, предложения у американцев есть.
Прежде
всего надо сказать о политической стороне вопроса, а уже потом касаться
технической. Учитывать нужно то, что Северная Корея вышла из Договора о
нераспространении ядерного оружия, создав ядерное оружие. И ее примеру
могут последовать другие страны. Более того, поведение КНДР
возмутительно тем, что она воспользовалась плодами мирного
сотрудничества в рамках договора, потом вышла из него и все полученные
по договору технологии использовала для своих военных целей. Это
подрывает фундаментальный смысл этого договора, по которому государства
отказываются от ядерного оружия, но за это получают возможность
использовать международное сотрудничество для развития мирной ядерной
энергетики и науки. Кроме того, КНДР создает тяжелые межконтинентальные
ракеты и испытывает их в нарушение резолюции Совета Безопасности ООН.
Ей позволили это сделать, что было, вообще-то говоря, большой ошибкой.
Наблюдались явная недооценка угроз, явная недооценка северокорейских
технических возможностей.
Любая противоракетная
оборона в отношении КНДР поэтому абсолютно оправданна. Нам нужно
заняться всерьез противоракетной обороной в Сибири и на Дальнем
Востоке, которые уже сейчас находятся в пределах досягаемости для
северокорейских ракет.
Что касается Ирана, то
создавать систему ПРО, сфокусированную на него, неправильно. Во-первых,
Иран еще не вышел из Договора о нераспространении ядерного оружия. Он
заявляет, что его программа носит сугубо мирный, энергетический
характер. Есть насчет этого сомнения, но с ними разбирается МАГАТЭ.
Поэтому сейчас создавать против Ирана противоракетную оборону - это
значит посылать ему неправильный сигнал.
Виктор Есин,
профессор Академии военных наук, кандидат военных наук, начальник штаба РВСН (в 1990-х годах), генерал-полковник в отставке:
-
Постол предложил изящное и, что особенно ценно, эффективное во всех
отношениях решение задачи защиты от ракетных угроз, исходящих от
проблемных государств. По существу, в качестве альтернативы ныне
развертываемой американцами глобальной ПРО, вызывающей обоснованные
опасения у России и Китая, он предложил ограничиться созданием двух (по
количеству имеющихся на сегодня и обозримую перспективу проблемных
государств) региональных систем ПРО с ударными беспилотными
летательными аппаратами в качестве средств перехвата баллистических
ракет на разгонном, наиболее уязвимом для них участке траектории
полета. Эти региональные системы ПРО обеспечат надежное уничтожение
стартующих с территории проблемных государств баллистических ракет
большой дальности, и в то же время они не будут представлять
потенциальной угрозы для России и Китая. Последнее обстоятельство к
тому же создает благоприятные условия для вовлеченности России и,
возможно, Китая в американский проект ПРО, что, несомненно, будет
способствовать укреплению стабильности в мире.
Виктор Мизин,
профессор МГИМО:
-
Технически создать такую систему ПРО, как ее представил Теодор Постол,
возможно, но она не решает главную проблему. В случае развертывания
такой ПРО на основе беспилотных летательных аппаратов или кораблей ВМФ
США, вооруженных системой "Иджис", она теоретически будет представлять
угрозу для российских ракетно-ядерных средств ответного удара. Не
снимается главная проблема - это будут системы, обладающие довольно
большими скоростями для ракет-перехватчиков. По своим
военно-техническим характеристикам они смогут сбивать российские
ракеты. Не прояснен еще один важный вопрос: кто будут эти операторы
беспилотных летательных аппаратов, о которых речь идет в статье
Постола, кто будет отдавать приказ, отслеживать цели, смотреть, где
возникают угрозы, и принимать решения о запуске противоракет?
Алексей Фененко,
ведущий научный сотрудник Института проблем международной безопасности РАН, кандидат исторических наук:
-
Американский ученый полагает, что для поражения баллистических ракет
государств-"изгоев" достаточно развернуть вблизи их территории
небольшое количество беспилотных летательных аппаратов со специальными
перехватчиками. Автор тем самым пытается вернуться к идеям, которые
прорабатывали американские эксперты в период пребывания у власти
администрации Билла Клинтона. В этом смысле публикация Постола - призыв
задуматься над тем, что именно из опыта 1990-х годов может оказаться
востребованным сегодня.
О преобразовании
программ создания глобальной системы ПРО в программы противоракетной
обороны театра военных действий американские эксперты задумались еще в
конце 1980-х годов. В 1993 году Организация по управлению программой
СОИ была преобразована в Организацию по противоракетной обороне.
Наиболее крупным из разработанных ею проектов стала система THAAD
(Theater High Altitude Area Defense). Она осуществляла перехват целей
на высоте 150 километров и называлась системой "заатмосферного"
перехвата. Американские публицисты 1993-1994 годов утверждали, что
THAAD позволит уничтожать ракетные потенциалы "опасных режимов" и не
вызовет негативной реакции со стороны России и КНР.
Администрация
Клинтона пыталась подключить к реализации этих проектов Россию. В 1992
году была запущена программа создания российско-американской
спутниковой системы наблюдения. На саммите в Хельсинки 21 марта 1997
года Борис Ельцин и Билл Клинтон договорились о сотрудничестве между
Агентством по противоракетной обороне при Министерстве обороны США и
российским научно-производственным центром "Комета". В 1998-2000 годах
стороны подписали два меморандума о создании в Москве совместного
центра наблюдения за пусками баллистических ракет.
Одновременно Белый дом пытался договориться с
Россией о разграничении систем стратегической и тактической
противоракетной обороны. 26 сентября 1997 года Россия и США подписали
нью-йоркский протокол к Договору СНВ-2, который установил, что скорость
полета тактического перехватчика равна 3 км/с (при условии, что
дальность полета баллистической ракеты-мишени не превышает 3500 км).
Это напоминает предложения Постола ввести лимиты на перехватчики ПРО
ТВД.
В начале XXI века администрация Джорджа Буша-младшего
свернула эти проекты. И вот сейчас Постол предлагает вернуться к старым
проектам. Похоже, американские эксперты заинтересовались наследием
клинтонской эпохи, видя в нем позитивную альтернативу стратегическим
концепциям республиканцев.
Полный текст статьи читайте в журнале "Международная жизнь".
