ПЗРК "Игла-С" сегодня главная защита мотострелков от удара с воздуха. Фото с официального сайта Министерства обороны РФ

Анализируя имеющуюся в открытой прессе информацию о планах закупки вооружений в рамках ГПВ 2011–2020 годов и о содержании программы ГОЗ, нельзя не опечалиться и без того незавидной судьбой войсковой ПВО.

О ВОЙСКОВОЙ ПВО ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО

В СМИ много информации о приоритете развития средств ПВО в рамках спланированного на ближайшее десятилетие государственного оборонного заказа. Раскрыты масштабы ускоренного перевооружения на зенитные ракетные системы С-400, а с 2015 года – на С-500, и финансовые затраты на реализацию данной программы. До 2020 года в состав ВКО, по утверждению прессы, войдут 56 комплексов С-400. Планируется закупка новейших зенитных ракетных систем С-500 для оснащения 10 дивизионов. При этом доля современных средств ПВО в российской армии к 2020 году достигнет не менее 75% (секретные сведения в данной статье не используются, все численные значения ТТХ имеющихся на вооружении и перспективных ЗРС и ЗРК, их боевые возможности, количественный состав группировок, параметры ГПВ и др. приведены в открытых материалах).

Первое, что смущает или вызывает по меньшей мере удивление, это что такие сведения публикуются в открытой печати. Еще 5–10 лет назад нельзя было даже представить такого масштаба гласности и открытости. Обнародовать планы развития систем вооружения по всем видам и родам войск на 10-летнюю перспективу – это нечто новое, не укладывающееся пока в сознании. Однако и к этому можно привыкнуть. Другой вопрос – целесообразность проведения таких колоссальных затрат именно на производство ЗРС С-400 и разработку ЗРС С-500.

Основное, что тревожит: а где же войсковая ПВО? Где ее место в ГПВ, в проекте перевооружения ВС на ближайшие 10 лет? Из публикуемых сведений, выступлений военных руководителей становится ясно: войсковая ПВО в плане перспектив вновь оказалась где-то на задворках. Иногда в общем перечне мероприятий перевооружения Сухопутных войск промелькнет информация о проведении модернизации ЗРС «Тор-М2», и все. Зато громко рекламируется поставка в Сухопутные войска разрабатываемой ЗРС «Панцирь-С». Нигде ни строчки о развитии, финансировании поставок основного вооружения войсковой ПВО: С-300В(ВМД), «Бук-М2(М3), «Тунгуска» и др. А между тем войсковая ПВО в ходе происходящего создания единой системы ВКО РФ должна стать одной из важнейших ее составляющих.

Отметим, что в регламентирующих документах Минобороны еще до оглашения задачи создания ВКО определялось важное место войсковой ПВО: «Система ПВО должна быть структурирована на трех уровнях: а) стратегическая ПРО с элементами защиты от крылатых и баллистических ракет; б) объектовая ПВО, прикрывающая наиболее значимые в военном, политическом и гуманитарном отношениях объекты инфраструктуры; в) ПВО Сухопутных войск, нейтрализующая попытки противника добиться господства в воздухе над полем боя».

В ходе предстоящего создания единой системы ВКО РФ войска ПВО Сухопутных войск должны стать одной из важнейших ее составляющих, решая во взаимодействии с другими структурными элементами ВКО задачи противовоздушной и нестратегической противоракетной обороны объектов инфраструктуры страны, группировок войск (сил) и объектов ВС.

Почему же войсковая ПВО оказалась «забытой»? Нужна ли она вообще кому-либо? Какое место в отражении ударов на современных стратегических воздушно-космических направлениях (СВКН) она занимает сегодня со своими соединениями, частями и подразделениями?

ВСЕПОГОДНАЯ ГРОЗНАЯ СИЛА

Оставим в прошлом ушедшие счастливые времена, когда войсковая ПВО представляла собой нужный стране род войск, имеющий в своем составе многочисленную группировку зенитно-ракетных и радиотехнических соединений, частей и подразделений, оснащенную лучшими в мире (без всякого преувеличения) образцами ВВТ.

В 80-е годы в войска каждые два-три года поступали новые ЗРК и ЗРС, системы управления, радиотехнические системы или их модернизированные варианты. Род войск обладал четкой организационно-штатной структурой, способной решать сложнейшие задачи прикрытия войск на поле боя, имел собственную многоступенчатую систему подготовки специалистов различной квалификации. В Сухопутных войсках сформировалась стройная система ПВО, представляющая собой сложную иерархическую структуру, включающую в себя системы войск ПВО округа (в военное время – фронта), армии, дивизии, полка. Комплексами войсковой ПВО также были оснащены береговые войска ВМФ, десантные войска (кстати, сохранившиеся в лучшей степени в нынешних условиях и даже развивающиеся сегодня).

Система войсковой ПВО была грозной силой, способной надежно защитить войска на поле боя от ударов с воздуха. Число поражающих зенитных целевых каналов в мотострелковом (танковом) полку доходило до 20, в мотострелковой (танковой) дивизии их было до 100, в общевойсковой (танковой) армии – 300–500. Войска ПВО военного округа (фронта) насчитывали до 1,5–2 тыс. целевых каналов, из которых до 40% были всепогодными.

С высокой вероятностью поражения зенитными комплексами войсковой ПВО уничтожаются не только самолеты, штурмовики, вертолеты, но и все типы малоразмерных скоростных воздушных целей, включая БПЛА, управляемые ракеты, снаряды, УАБ и другие составляющие высокоточного оружия (ВТО). Эффективная поверхность рассеяния таких целей составляет всего лишь десятые доли квадратного метра. С такими малоразмерными, скоростными, маловысотными целями способны успешно бороться только зенитные комплексы войсковой ПВО, которые конструировались и разрабатывались для решения именно этих задач. А ведь одних только боевых вертолетов у наших «партнеров» НАТО в Европе насчитывается около 2 тыс. единиц.

Таким образом, система войсковой ПВО была вполне самостоятельным родом войск, оснащенным самым современным эффективным зенитным ракетным вооружением, решающим сложные задачи прикрытия войск на поле боя в сложной динамической обстановке. ЗРК войсковой ПВО способны вести поражающий огонь в движении и с короткой остановки. Мобильные, следующие непосредственно в боевых порядках прикрываемых войск (благодаря гусеничным шасси), с коротким временем занятия позиций, с малым временем реакции, с высокими показателями эффективности стрельбы – вот далеко не полный перечень достоинств уникальных свойств ВВТ войсковой ПВО.

ОСНОВНАЯ ЗАДАЧА ВОЙСКОВОЙ ПВО СЕГОДНЯ – ВЫЖИТЬ

В ходе проводимых в ВС реформ не осталась в стороне и войсковая ПВО. Справедливости ради надо сказать, что род войск не исчез бесследно из состава Сухопутных войск, как, например, армейская авиация, и не подвергся радикальному сокращению. Следует заметить, что и в советское время войсковая ПВО служила предметом вожделения нашего «старшего брата» – Войск ПВО Союза. В разные исторические периоды нас объединяли и снова разъединяли, подчиняли и переподчиняли, пытались унифицировать подготовку офицерских кадров и т.д.

Сегодня бывшие Войска ПВО СССР влачат жалкое существование (как и войсковая ПВО) в новом виде Вооруженных сил – ВВС и ПВО, переживая не лучшие свои времена, подвергаясь многоэтапному сокращению. Эти сокращения привели к переходу от сплошного, с многократным перекрытием, радиолокационного поля над всей территорией России – к очаговому над Москвой и несколькими крупными городами и важными объектами. Практически утрачено маловысотное поле даже на важных оперативно-стратегических направлениях. Самые многочисленные зенитные ракетные части и соединения с еще неплохим вооружением советского периода (С-75, С-125, С-200, С-З00ПТ) практически расформированы. Это неплохо, если была бы замена на новое, более эффективное зенитное ракетное вооружение. Однако где это новое, перспективное?

Тут бы спросить нынешнего монополиста в области разработки, производства, эксплуатации, ремонта, а стало быть, и заказов вооружения – ОАО «Концерн ПВО «Алмаз-Антей»: где ЗРК С-400? Поступившие за последние годы в войска единичные экземпляры с едва-едва модернизированной ракетой – это ли не мышь, рожденная горой?

Сегодня соотношение численности офицеров ВВС к офицерам ПВО за неполные 14 лет существования ВВС и ПВО составляет 7:1. Под вопрос поставлено существование Военной академии ВКО в Твери. Некого готовить. Однако пусть сегодняшняя ПВО в ВВС решает свои проблемы, пожелаем ей успехов. Тем более эти проблемы наши, общие, если заботиться о защите российского неба.

ЛУКАВЫЙ СПИСОК: ЖИЛЬЕ-2000, 500 ДНЕЙ И ПВО-2020

Изрядно потрепанная, неоднократно сокращенная и до сих пор сокращаемая, существует ПВО и поныне. Несколько лет назад пришлось передать несколько зенитных ракетных бригад из войсковой ПВО вечному сопернику – в ВВС и ПВО. Казалось бы, внешне благовидная цель, которую преследовала еще с советских времен «большая» ПВО, стремясь поглотить «младшего брата» в качестве углубления взаимодействия и разумного объединения усилий, что превратилась во вполне банальную задачу – сохранить свою численность за счет других и выжить самому.

Вечная мечта «старшего брата» стала сбываться: часть зрбр войсковой ПВО была передана в «большую» ПВО, где эти бригады сегодня расформированы или снижены в статусе до полков. В этот же период на самом высоком уровне в Минобороны решался вопрос о передаче подготовки слушателей Военной академии войсковой ПВО в Тверь. Однако разумные возражения возобладали, несмотря на активные старания реформаторов.

Практически расформированы радиотехнические подразделения, части и соединения войсковой ПВО. Из трех десятков отдельных армейских радиотехнических батальонов не осталось ни одного. Окружные (фронтовые) радиотехнические бригады расформированы. Подготовка офицеров РТВ в Военной академии войсковой ПВО прекращена, специальность утрачена, а со временем с уходом специалистов она будет потеряна на долгие годы. Правда, в результате ряда ухищрений несколько радиотехнических батальонов удалось уберечь, введя их в штаты зенитных ракетных бригад. Ведь задачи разведки воздушного противника в противовоздушном бою никто не отменял.

Значительному сокращению подверглись зенитные ракетные части и соединения войсковой ПВО, однако их структуру в составе общевойсковых (танковых) формирований удалось сохранить.

Во вновь образованных округах имеется комплект войск ПВО СВ, включающий в себя: командные пункты ПВО; зенитные ракетные бригады С-300В(ВМ), «Бук-М2(3)»; зенитные ракетные дивизионы общевойсковых соединений, вооруженные ЗРС «Тор-М1(М2)», ЗРК «Оса-АКМ», «Стрела-10М», ЗПРК «Тунгуска-М», ЗСУ-23-4 «Шилка», ПЗРК «Игла». В каждом формировании войсковой ПВО имеются радиотехнические подразделения с комплектом РЛС различных модификаций.

Систему подготовки специалистов составляют Военная академия войсковой ПВО, учебные центры подготовки младших специалистов, учебный полигон, учебные зенитные полки. Для развертывания частей войсковой ПВО в военное время содержатся подразделения хранения ВВТ.

Суммарная численность целевых каналов в войсковой ПВО по сравнению с дореформенным периодом сократилась в разы. В двух новых округах нет даже минимально необходимых зенитных ракетных бригад, также их нет и в двух общевойсковых объединениях. Парк вооружения катастрофически устарел, более 80% образцов вооружения находятся в эксплуатации более 20 лет. Естественная убыль ВВТ составляет до 10% в год.

Лет пять назад на военно-научной конференции, посвященной решению проблем войсковой ПВО, ее тогдашний начальник в своем объективном докладе поведал в присутствии ряда представителей СМИ о плачевном состоянии рода войск, о его неспособности противостоять современному воздушному противнику. Как возмутился и удивился тогда журналистский мир! Интернет переполнился сенсационными (казалось бы) открытиями, а газеты – обличительными статьями с гневными требованиями. Разговорчивый начальник незамедлительно получил «по полной программе» за смелые высказывания от своего вышестоящего командира за правду, никому тогда не нужную.

ЗРПК «Панцирь-С» хорошо смотрится на параде, но в войсках его заждались. Фото с официального сайта Министерства обороны РФ

Прошло несколько лет. И что же? Что-либо изменилось в содержании ВВТ, его обновлении, развитии? Нет, положение стало еще печальнее. Сегодня доля современных образцов ВВТ в войсковой ПВО составляет менее 2% (сравните с планируемыми 75% в ВВС и ПВО к 2020 году).

Однако не все так плохо. На одном из сайтов Минобороны появилась наконец информация о развитии войсковой ПВО. Согласно замыслам, в ближайшие 10 лет наступит благоденствие: будут развернуты новые формирования, произойдет закупка нового вооружения и поставка в войска. Доля современных образцов ВВТ достигнет одной трети, количество исправных образцов составит 70%.

Однако сколько в своей жизни мы видели обещаний светлого будущего? Вспомним утверждение некогда незыблемого, а ныне гонимого классика: «Нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме»! Несколько поколений примеряло на себя эту мечту, стремясь сдвинуть временные рамки, попасть в это поколение. Программа построения коммунизма, продовольственная программа, «Жилье-2000», 500 дней.

Чего только не переживали мы в этой жизни! Вот и говорят теперь с возмущением руководители своему народу: «Вам столько наобещано, и все мало?» А с жильем для офицеров? Несколько лет назад на самом высоком уровне было заявлено, что к 2010 году все офицеры будут обеспечены постоянным жильем. Да, жилье стало строиться усиленными темпами, многие офицеры после долгих десятилетних ожиданий наконец-то получили крышу над головой. Затем прозвучали новые обещания предоставления жилья к 2011, 2012, 2013 годам. Годы идут, обещания тоже. Остается только надеяться. Опять нам руководители многого наобещали, включая небывалые зарплаты в 2012 году, даже не верится в очередной раз. Народ (читай, электорат) радуется, когда власть говорит, что вот-вот, совсем скоро мы станем жить лучше. Хочется только робко, застенчиво спросить: а мы?

МОЖЕТ ЛИ ПРОИЗВОДИТЕЛЬ ДИКТОВАТЬ СТРАТЕГИЮ?

Достоинствами нашего действительно лучшего в мире зенитного ракетного оружия являются его высокая эффективность и способность к проведению глубокой модернизации, адаптация к новым приемам и способам действий развивающихся СВКН и средствам его огневого и радиоэлектронного противодействия, возможность внедрения в аппаратуру новейших достижений науки и технических новинок. Поэтому все ЗРС и ЗРК, состоящие на вооружении, постоянно модернизируются, совершенствуются и потому отвечают требованиям времени. Это – ЗРС С-300ВМД, «Бук-М3», ЗРС «Тор-М2У».

Однако серийной, массовой поставки в войска этих комплексов нет и в обозримом будущем, к сожалению, не предвидится. Причина на первый взгляд банальная: нет средств. Однако печально то, что все вопросы финансирования, развития и поставки, сопровождения эксплуатации, ремонта и утилизации вооружения ПВО и нестратегической ПРО для всех видов и родов войск ВС находятся в ведении одной организации – ОАО «Алмаз-Антей».

Концерн ПВО «Алмаз-Антей» был создан в 2002 году, по сути, став монополистом, занимающим привилегированное положение на рынке вооружения, получившим право на установление своих правил в данной области. Войсковая ПВО в новом концерне из «младшего брата» превратилась в пасынка, а то и в изгоя. С самого начала образования концерна его руководство отдает преимущество в финансировании НИОКР по разработке ЗРК и ЗРС С-400, С-500, «Панцирь» и др., напрочь позабыв о ЗРК и ЗРС войсковой ПВО.

Вспоминается личная встреча с генеральным конструктором НИЭМИ, Героем Социалистического Труда, кавалером нескольких орденов Вениамином Павловичем Ефремовым. Еще в 2001 году этот гениальный создатель уникальных систем «Круг», «Оса», «Тор», С-300В предвидел проблемы в развитии ЗРК и ЗРС для войсковой ПВО, связанные с планируемым созданием концерна «Алмаз-Антей». С болью в сердце, со слезами на глазах Вениамин Павлович поведал о фактическом прекращении финансирования разработок перспективных ЗРК и ЗРС, проводимых в НИЭМИ. Все средства ушли на С-400 и «Панцирь», и практически ничего не осталось на С-300 и «Тор». Герой труда сумел побывать у президента на приеме, где рассказал о проблемах НИЭМИ, попросил разобраться в этих проблемах и помочь. С тех пор прошло много лет. Герой давно уже в мире ином, а воз и ныне там.

Почему войсковая ПВО вынуждена бороться за выживание? Может, она не нужна никому? Несколько лет назад на одном из совещаний в Минобороны крупный военный руководитель (ныне бывший) произнес примечательную, по своей сути совершенно безграмотную фразу: «Две системы ПВО страна не потянет». Помилуйте, о каких двух системах ПВО идет речь? Это же две совершенно независимые системы, каждая из которых призвана решать практически разные задачи! Каждая из них должна развиваться, совершенствоваться, оснащаться самым передовым современным вооружением, а не соперничать друг с другом и выживать за счет сокращения или ликвидации конкурента, а точнее, партнера по несчастью.

Конкуренция нужна, только в хорошем смысле, на этапах разработки, конструирования, генерирования идей, внедрения лучших современных разработок, производства образцов ЗРК и ЗРС, а не в вопросах лоббирования заказов, финансирования, оттеснения, очернения опасного соперника.

В последние несколько лет в систему вооружения войсковой ПВО настойчиво «внедряется» разработанный в концерне «Алмаз-Антей» ЗРПК «Панцирь-С». Хороший, современный комплекс, широко разрекламированный, получивший даже заказ на поставку за рубеж. Однако посмотрим на это последнее достижение чуть пристальнее.

Комплекс «Панцирь-С» разрабатывается вот уже на протяжении двух десятилетий, финансирование разработок то прерывалось, то возобновлялось, сроки завершения работ неоднократно срывались, тем не менее ЗРПК до сих пор на вооружение не принят. Использование в комплексе локатора миллиметрового диапазона волн значительно снижает возможности по сопровождению целей и ЗУР в сложных метеоусловиях (туман, изморось, снег, дождь, пыль, песок и т.п.). Помехозащищенность и живучесть ниже, чем в комплексе «Тор-М2У». Специфические методы наведения ЗУР для ведения эффективной стрельбы по низколетящим целям в ЗРПК не предусмотрены. Радиоэлектронная аппаратура ЗРПК выполнена на импортной элементной базе. Даже неспециалист может предположить, что произойдет с началом боевых действий. В лучшем случае эта элементная база просто откажется работать.

А колесная (не гусеничная) база, а большие габариты ЗРПК (высота почти 6 метров)? На передний край такой комплекс не поставишь, следовательно, требуемый вынос зоны поражения не обеспечивается, прикрытие рот, батальонов первой линии, ведущих бой, будет решать кто-то другой? К сожалению, это далеко не полный перечень критических замечаний в адрес ЗРПК.

Разработчики «Панциря» в своих планах предусматривают увеличение зоны поражения до 50 км. Но это будет уже совсем другой ЗРПК! Нужна более мощная передающая система, антенну надо поднимать еще выше, ракета полетит дальше с более мощным двигателем и т.д. Значит, нужны новые бюджетные вливания, новые финансовые поступления. Резонный вопрос: зачем изобретать велосипед, когда уже практически имеется ЗРС «Тор-М2У» с гораздо лучшими ТТХ?

В новой модификации ЗРС «Тор-М2У» в два раза увеличено число целевых каналов и боезапас ЗУР, находящийся на боевой машине, в 1,2–1,4 раза возросли параметры зоны поражения, темп стрельбы стал выше. Уже проведены боевые стрельбы, в процессе которых подтвердились высокие огневые возможности модернизированного комплекса. Неслучайно разработчики ЗРПК «Панцирь-С» категорически уклоняются от проведения полигонных испытаний с боевыми стрельбами совместно с ЗРС «Тор-М2У», заведомо уступая по многим показателям.

ЦЕЛЬ НЕ ЖДЕТ, А ОГРЫЗАЕТСЯ

Регулярно, когда замышляются крупномасштабные проекты по разработке систем ПВО, воображение обывателя поражается цифрами досягаемости комплексом. Так было с системой С-400, потом нас восхитили тактико-техническими характеристиками С-500. Продолжение следует.

Затраты на создание таких систем – фантастические. Пусть обойдемся без создания такого мощнейшего загоризонтного локатора: используем информацию от существующей информационно-управляющей системы (ИУС) из той же группировки РКО. Также наверняка не нужен передатчик: координаты поражаемых целей даст ИУС. Но без системы управления, без новой ракеты не обойтись. Обеспечить управляемый полет ракеты на дальность 400 км и более с наведением на цель, гарантируя ее надежное поражение – невероятно сложная задача. А цель к тому же маневрирует, ставит всевозможные помехи, огрызается огнем – не хочет быть уничтоженной. Недаром с проблемой создания ракеты с заданными ТТХ даже для системы С-400 до сих пор не справились! Тем не менее сделан уже замах (надо полагать, в большей степени – финансовый) на разработку ЗУР для С-500! Нет сомнения, задача поставлена и должна быть решена.

А между тем далеко не секрет, что в «ПК «Концерн «Антей» еще несколько лет назад были разработаны модернизированные системы С-300ВМ и С-300ВМД с двумя видами ракет: ЗУР большой дальности с возможностью направленного подрыва в районе цели и высотная ЗУР без провалов в зоне поражения на высотах в атмосфере и в ближнем космосе. Эти ракеты еще пять лет назад прошли успешные испытания на полигоне, подтвердив заданные ТТХ. Причем эти ТТХ превосходят заявленные (однако не реализованные до сих пор) в эскизном проекте для ЗРС С-400 при трехкратной экономии финансовых затрат.

Другой вопрос, по каким воздушным целям будет работать чудо-комплекс С-500? Понятно, весь диапазон низколетящих малоразмерных целей, самолетов тактической авиации отметаем сразу. Не для того тратятся миллиарды. Стратегические бомбардировщики до рубежа пуска ими крылатых ракет? Сами крылатые ракеты? Воздушные командные пункты, самолеты ДРЛО? Поражающие элементы ПРО в Европе?

С-500 предназначается именно для уничтожения этих типов СВКН. Кроме того, в рамках решения задач ВКО система предназначается для поражения баллистических ракет и спутников. Эти задачи чрезвычайно важные и сложные.

А задачи прикрытия войск на поле боя, даже если С-400 получит наконец-то свою ракету с запланированными ТТХ, при появлении разрабатываемого С-500, все равно достанутся войсковой ПВО. Нет, не обойтись без нее, как бы ни хотелось. Совсем недавно один крупный военачальник, размышляя в очередной раз над проблемой совмещения «большой» и «малой» ПВО, сказал: «А не пытаемся ли мы скрестить ежа с ужом»? Правильно! И не надо пытаться!

Надо создавать интегрированную систему ПВО (сегодня в рамках ВКО) с развитием входящих в нее подсистем, каждая из которых в тесном взаимодействии с другими составными частями решает свои, присущие только ей задачи (в пределах боевых возможностей), в интересах надежной защиты территории страны, важных объектов, войск на поле боя от ударов СВКН с различных высот, в том числе и из космоса. Здесь необходимо плодотворное сотрудничество всех ведомств, а не их недружественное соперничество. Нужны регулярные поступления бюджетных средств, а не индивидуальные вынужденные попытки разработчиков выжить за счет размещения заказов на поставку новых образцов ВВТ за рубеж. Вооружаем зарубежье, в том числе и «партнеров», а про свою заждавшуюся нового вооружения армию вспомним когда?

Так нужна ли России войсковая ПВО? По всей видимости, нужна, хотя сегодня она сокращена до предела, основная масса ВВТ выслужила установленные сроки эксплуатации. Новейшие образцы поступают в войска в единичных экземплярах. Финансирование новых разработок ВВТ практически прекращено. При таком отношении лет через 10–15 войсковая ПВО вымрет сама вместе с нынешними проблемами.