На протяжении последнего десятилетия военная доктрина и концепция
национальной безопасности США во многом основывалась на специальных
войсковых операциях.  С тех пор, когда поиск  и уничтожение террористов и
повстанцев стали одной из важнейших задач Пентагона, войска
специального назначения не устают  оттачивать свое  умение охотится на
людей, используя новейшие разработки в этой области. Их можно описать
следующими словами: « найти, удостовериться, зафиксировать,
использовать, исследовать и уничтожить».

Они успешно используют горизонтальные организационные структуры и
предпочитают более тесно работать с разведывательными агентствами, что
позволяет спецоперациям поспевать за «скоростью войны», если говорить
словами отставного армейского генерала Стэнли Маккристала, главного
архитектора современного подхода США в борьбе с терроризмом.

Реализация подхода Маккристала обходится не дёшево. Траты на
изощренные системы связи, невидимые вертолеты и высокотехнологические
средства разведки, на обустройство нескольких нафаршированных новейшей
техникой специальных штаб-квартир, на переоборудование грузового
самолета С-130 в сверхсовременный летающий госпиталь и на многое другое
уже занимают важное место (более того, идут отдельной строкой
финансирования) в общем бюджете специальных операций, который вырос с
2,3 млрд. долларов США в 2001 году до 10,5 млрд. долларов в 2012. Но
инвестиции уже приносят дивиденды. Например, в  мае 2011 года, когда
команда американских «морских котиков» совместно с агентами ЦРУ
совершила молниеносный рейд в Пакистане и убила Усаму бин Ладена.

Имя объекта и место проведения этой операции делают её особенной. Но
схожие операции, которые еще совсем недавно воспринимались бы как
исключительные, сегодня стали привычным делом: в разгар войны в
Афганистане и в Ираке американские спецназовцы совершали иногда до 14
рейдов за ночь. Каждый следующий рейд осуществлялся зачастую благодаря
разведданным, полученным во время предыдущего рейда и  быстро
обработанными аналитиками. Если командиры считают следующий рейд слишком
опасным или политически невыгодным, всегда есть возможность
воспользоваться точечным авиаударом «беспилотника». Спецназовцы называют
это альтернативной формой «прямого подхода». Большинство атак
«беспилотников» координирует ЦРУ, но отряды специального назначения
также владеют правом использования БПЛА в особых случаях, в том числе и
на полях сражений в Афганистане.

Авантюрные рейды и высокоточные бомбардировки при помощи
высокотехнологичных беспилотников очень будоражат воображение,
поскольку, именно к ним и приковано внимание масс-медиа. Повышенное
внимание со стороны СМИ наряду с предрасположенностью политиков к
активному использованию отрядов спецназначения и ударов «беспилотников»
предрасполагают к неправильному восприятию этих мер в качестве быстрого и
эффективного решения, позволяющее  Вашингтону избавиться от затяжных и
кровопролитных военных действий.

Но на самом деле рейды спецназа и удары «беспилотников» — это
тактические решения, которые очень редко бывают решающими в боевых
условиях и зачастую ведут также к дополнительным политическим и
дипломатическим издержкам для Соединенных Штатов. Несмотря на то, что
спецоперации и применение беспилотных летательных аппаратов являются
очень важными для обеспечения эффективного и оперативного реагирования
на внезапные угрозы интересам Соединенных Штатов, сами командующие этих
операций с готовностью признают, что не они должны быть основной опорой
американской военной стратегии.

Вместо этого, говорят командиры спецподразделений, прямой подход
должен дополнятся «непрямым подходом»: этим загадочным словосочетанием
описывается совместная работа и использование иностранных партнеров для
достижения целей безопасности, часто не совсем традиционными методами.
Спецслужбы способны наладить отношения на десятилетия вперёд с
различными местными группами: тренировать, обучать, советовать,
совместно действовать с военными других стран, полицейскими силами,
племенами, повстанцами и другими неформальными группами. Они также могут
предоставлять и гражданские услуги: оказывать медицинскую, ветеринарную
или агрономическую помощь гражданскому населению, усиливая этим самым
устойчивость местных правительств и получая более точное понимание
местных условий, специфики и населения.

Пришло время для сил специального назначения признать приоритет
непрямых операций. Такой подход, известный также под названием
«специфические приемы ведения войны», как предпочитают называть его
защитники из армии США, открывает перспективы долгосрочных выгод при
уменьшении затрачиваемых усилий и затрат, как это было во время
фантастически дорогостоящих войн последнего десятилетия. У непрямого
подхода есть и недостатки, поэтому, спецподразделениям придется
пересмотреть свои подходы, чтобы действовать более профессионально. Но у
него есть значительные выгоды для обеспечения задач и целей обеспечения
безопасности, особенно учитывая надвигающийся период жесткой экономии
бюджетных расходов.

НЕПРЯМОЙ ПОДХОД  ПРОТИВ ПРЯМОГО

В своем выступлении в Конгрессе США в марте прошлого года, адмирал
Уильям Макрейвен, глава американского командования специальных операций,
заявил, что «прямой подход сам по себе не является решением проблем, с
которыми наша страна сталкивается сегодня, в конечном счете, это только
отсрочка перед задействованием непрямого подхода».  Он утверждает, что
«в конце концов, это все превратится в такую себе глобальную сеть
непрямых операций, которые будут иметь решающее значение для нашей
безопасности в мире».

Однако, несмотря на риторическую поддержку непрямого подхода на столь
высоком уровне, когда дело доходит до финансирования и кадрового
обеспечения, то сами представители сообщества специальных операций и
правительство в течение вот уже последних десяти лет отдают приоритет
прямому подходу. Результатом однобоких несбалансированных действий
иногда стают дополнительные угрозы. Положительные эффекты, наоборот,
редки и часто осложняются необходимостью прибегать к продолжительным
усилиям.

Можно с уверенностью сказать, что это всегда нелегкая задача.
Вспомнить ту же известную операцию в Пакистане, где бин Ладен и многие
члены «Аль-Каиды» укрывались в течение десяти лет.  Там  США пришлось
задействовать прямой подход в достаточно брутальном виде. Уже после
операции «Копье Нептуна», в ходе которой и был убит Усама бин Ладен,
волна возмущения пакистанской общественности вместе с замешательством
пакистанских властей по поводу нарушения суверенитета страны отбросила и
без того напряженные американо-пакистанские отношения в глубокий
кризис. Вот вам и спецоперация.

Среди прочего Пакистан отреагировал и отменой бережно до этого
выстраиваемой многоуровневой системы американского присутствия в
провинции Хайбер-Пахтунхва и в Зоне Племён, где превалирует пуштунское
население. Там американские войска специального назначения долго
втирались в доверие к местным жителям, снабжая их посевным зерном,
тренируя,  консультируя и оснащая пакистанские парамилитарные
соединения, несущие пограничную службу , а также пакистанский спецназ.
Страна также прекратила сотрудничество со специальной американской
миссией советников на пакистанском военно-морском флоте у стратегически
важного побережья Макран в неспокойной провинции Белуджистан, граничащей
с Ираном.

Афганский
пограничник навел винтовку на подозреваемого в пособничеству талибам в
провинции Пактика, 4 ноября 2012 года.
(REUTERS / Goran Tomasevic)

Односторонние удары, главным образом в форме ночных рейдов, породили
также множество проблем и в Афганистане, где вызвали гнев общественности
и властей, включая президента страны Хамида Карзая, который публично
выступил против подобных действий американских военных. После долгих
десяти лет утомительных прений со своими потенциальными союзниками по
этому вопросу, Соединенные Штаты в прошлом году согласились с
требованиями Афганистана, что все рейды должны санкционироваться
афганским правительством и проводиться совместно с афганскими военными.
Главным условием решения большинства долгосрочных проблем Афганистана
является возможность афганского правительства обеспечить безопасность
своего мирного населения и большинство спецопераций США в стране
направлены именно на это. Американские военные подготовили особое
афганское подразделение, насчитывающее 11 000 десантников и
спецназовцев, которые теперь обеспечивают исполнение спецопераций на
земле и в воздухе. Также инструкторы НАТО и вооруженных сил США
подготавливают полицейские подразделения быстрого реагирования в Кабуле и
в других городах страны. Самый большой контингент американского
присутствия состоит из специальных инструкторов, разъехавшихся по 52
регионам по всей стране для обеспечения операций по поддержанию
стабильности на местах и обучения местных сельских жителей службе в
полиции, которая уже насчитывает 16 000 сотрудников и подчиняется
министру внутренних дел Афганистана.

Конечно, как и прямой подход, непрямые операции также несут в себе
известную долю риска, как это демонстрирует последняя волна
«инсайдерских атак» против американских военнослужащих и инструкторов,
которые предпринимались агентами талибов или их симпатиками,
внедрившимися в афганские вооруженные силы. Хотя военные инструктора и
не были прямой мишенью этих атак, командующий американскими силами
специального назначения в Афганистане  в сентябре 2012 года приостановил
обучение афганских новобранцев, чтобы еще более тщательно их проверить
во избежание новых потенциальных угроз безопасности. Подобные меры
осторожности свидетельствуют об особой важности взаимного доверия и
говорят о том, что американские инструктора останутся жить и работать
бок о бок со своими афганскими коллегами и после вывода американского
контингента в 2014 году.

ДВЕ ИСТОРИИ УСПЕХА

Долгосрочные отношения, достигаемые благодаря непрямому подходу,
являются проводниками понимания и влияния. Они являются основой
партнерских миссий, через которые Соединенные Штаты могут помогать
другим странам решать свои проблемы и будут способствовать повышению
безопасности в стратегически важных регионах. В некоторых случаях
партнерство перерастает в союзы, когда другие страны заявляют о
готовности способствовать американским миссиям безопасности в других
уголках планеты. Но такие результаты достигаются только после нескольких
лет напряженной работы и успех часто бывает неполным. Интересы других
стран редко полностью совпадают с интересами Соединенных Штатов. Кроме
того, эти страны часто являются проблемными по определению, они
постоянно находятся под угрозой попасть под влияние некомпетентных
 правительств и недобросовестных сил обеспечения безопасности. Тем не
менее, выбор в пользу развития программ партнерства сейчас представляет
собой единственный реалистичный курс для политики безопасности США,
находящийся между ничегонеделанием и односторонним грубым военным
вмешательством.

Две из наиболее успешных недавних американских миссий особого
партнерства имели место в Колумбии и на Филиппинах. В обоих случаях,  в
течение десятилетия и при помощи довольно скромных инвестиций нескольким
сотням американских специнструкторов удалось выстроить эффективные
системы безопасности и укрепить собственные силы безопасности в этих
странах.  Это усилило их защищенность перед угрозами со стороны
боевиков, террористов, преступников и вооруженных сепаратистов, прикрыв
этим стратегические интересы США и стабилизировав обстановку в регионах.

В значительной степени благодаря помощи американских сил специальных
операций, обеспечивающих исполнение «Плана Колумбия», инициированного
президентом США Биллом Клинтоном в 1998 году, вооруженные силы и полиция
Колумбии победили наркокартели FARC (Революционные вооруженные силы
Колумбии), которые совсем еще недавно контролировали значительную часть
территории страны. В осажденной мятежниками и испытывающей постоянные
правительственные кризисы Колумбии, Соединенные Штаты на протяжении
многих лет сосредотачивались исключительно на борьбе с наркоторговлей. В
соответствии с «Планом Колумбия», который обошелся американским
налогоплательщикам в 7,5 млрд. долларов, Государственный департамент США
и Агентство США по международному развитию (USAID) разработали
программу помощи для обеспечения безопасности, во время которой
американский спецназ помог организовать и обучить большое и боеспособное
колумбийское подразделение специальных операций и высококлассный
специальный отряд полиции.

В 2008 году, после длительной спасательной операции, местный спецназ
спас трех американских подрядчиков, которые были в заложниках у партизан
FARC на юге страны. Конечно, технологии и обучение, предоставленные
США, очень поспособствовали этому, но сделали все сами колумбийцы,
которые разработали и провели сложную операцию, во время которой
заложники были спасены. Этот пример является убедительной демонстрацией
того, что специальные подразделения  Колумбии готовы к эффективным
действиям в любое время и находятся в состоянии высокой боеготовности.

Сегодняшняя Колумбия резко отличается от той, о которой мы привыкли
слышать: уровень насилия пошел вниз, производство кокаина снизилось на
72% сравнительно с 2001 годом, партизаны отказались от практики
похищения людей и выпустили заложников, а также начали мирные переговоры
с правительством. Хотя некоторые не смирившиеся военизированные группы
повстанцев по-прежнему обладают влиянием в некоторых частях страны,
большинство из них расформировано. Конечно, колумбийские военные иногда и
нарушают права человека, в целом они стали гораздо более
профессиональными, чем во времена до получения помощи от США. Кстати,
сейчас, когда наркотики и организованная преступность захлестнули
Центральную Америку, колумбийские силы безопасности уже сами помогают
обучать полицию в каждой из стран Центральной Америки (за исключением
Никарагуа) и в Мексике. Колумбийские спецы являются ценным
мультипликатором для сил правопорядка, поскольку они говорят на языках
региона и понимают культурные особенности этих мест, что большей частью
недоступно американским военным. Эти колумбийцы являются частью
расширяющейся международной сети обученных по американской методике сил
специального реагирования, куда также входят подразделения из стран
Ближнего Востока и Восточной Европы, члены которых в настоящее время
участвуют в операциях в Афганистане, Ираке и в других странах наравне с
традиционными американскими партнерами из Западной Европы, Австралии и
Новой Зеландии.

Между тем, начиная с 2001 года, американский спецназ начал обучение и
обмен разведданными с филиппинскими военными для борьбы с
джихадистскими боевиками на юге страны. После проведения обширной
рекогносцировки местных условий и действующих лиц, спецподразделения США
протянули руку помощи мусульманскому населению на архипелаге Сулу,
предоставляя услуги здравоохранения, строя колодцы и дороги. Они также
наладили отношения и обучили самые надежные местные филиппинские
подразделения, которые и взяли на себя инициативу выполнения собственно
боевых задач. Особая чувствительность Филиппин к вопросам своего
государственного суверенитета содействовала тому, что спецподразделения
США воздержались от участия в любых боевых действиях, но им было
разрешено содействовать в вопросах разведки, консультировать и оказывать
материально-техническую поддержку.

Одним из наиболее значительных успехов американо-филиппинского
партнерства стало спасение в 2002 году группы заложников, в том числе
американского миссионера, похищенных годом ранее членами филиппинской
исламистской террористической организации «Абу Сайяф», связанной с
«Аль-Каидой». По словам одного из американских военных, который
участвовал в спасательной операции, аналитик из США придумал гениальную
схему, базирующуюся на филиппинских разведывательных источниках и на
американских технология, чтобы обнаружить убежище «Абу Сайяф», где
содержались заложники. Мужчину, которого подозревали в том, что он
является курьером боевиков, агенты филиппинских спецслужб, работающие
под видом торговцев на рынке в городе Замбоанга, убедили купить горячую
курицу-гриль: американские и филиппинские спецы предположили, что курьер
планирует немедленно вернуться с купленными продуктами в убежище.

Дроны стали важным элементом военных операций США по всему миру

Тепловые датчики, установленные на американском разведывательном
«беспилотнике», когда тот пролетал над тепловым следом, оставляемым
курьером, помогли проследить за тем, как курьер направился на север
города к докам и загрузил покупками лодку. Наблюдение с БПЛА велось
дальше уже за лодкой до тех пор, пока она не начала выгружается в месте,
которое, как правильно предположили американские операторы, и было
убежищем террористов. В ходе последовавшей за этим спасательной
спецоперации филиппинские войска освободили заложников, хотя двое из них
были убиты.

Одному из похитителей, лидеру «Абу Сайяф», известному под именем Абу
Сабая, удалось сбежать на катере. Филиппинским военным, поддерживаемым
двумя американскими катерами с «морскими котиками» на борту, при помощи
«беспилотника» удалось догнать Абу Сабая и убить его во время нападения
на его катер. Если бы Абу Сабая убили американские военные, то это,
скорее всего, вызвало бы антиамериканские волнения среди филиппинцев,
многие из которых до сих пор негодуют по поводу американской оккупации
своей страны столетие назад. Поскольку террориста убили именно
филиппинские военные, то ничего плохого в этом никто не увидел. Ведь, в
самом деле, ключем к продолжению успешного партнерства, насчитывающего
уже не один десяток лет, является то, что США неукоснительно соблюдают
государственный суверенитет страны и филиппинские законы, регулирующие
военное сотрудничество, которые запрещают любое участие американских
военных в боевых действиях на территории страны. «Мы наладили
доверительные отношения и успешно их поддерживаем», — сказал теперь уже
отставной офицер ВВС США генерал-лейтенант Дональд Вурстер, который
тогда возглавлял с американской стороны эту спасательную спецоперацию.
Вурстер охотно признает, что Филиппины по-прежнему успешно борются с
религиозным и этническим сепаратизмом, мятежами и коррупцией, но он
уверен, что решающим для окончательного успеха является более важное
достижение: «Теперь здесь нет представительства «Аль-Каиды». Мы
уничтожили его».

Американо-филиппинское партнерство может привести к углублению
сотрудничества в вопросах безопасности между двумя странами. Во время
визита в Манилу министра обороны США Леона Панетты летом 2011 года
правительство Филиппин выразило заинтересованность в расширении
сотрудничества в сфере обеспечения безопасности, раз уж Соединенные
Штаты переключают свое внимание на Азию. Это важный момент в отношениях
двух стран, особенно учитывая то, что всего 20 лет назад Соединенные
Штаты вывели две крупные военные базы с Филиппин через разразившиеся там
 антиамериканские протесты.

ПОМОГАТЬ ИЛИ НЕ ПОМОГАТЬ?

Учитывая неизбежные недоразумения, возникающие между
странами-партнерами, а также риски возникновения гражданских войн и
возможные сектантские, идеологические или племенные конфликты, а также
высокую цену возможных негативных последствий для американской
внутренней политики, Соединенные Штаты должны постоянно следить за тем,
соответствуют ли особые партнерские отношения с теми или иными
союзниками обеспечению защиты американских интересов, или наносят им
ущерб. В выстраивании взаимоотношения с нашими партнерами американские
специальные подразделения не должны становиться соучастниками
злоупотреблений или местной политики. С начала афганской войны наши
спецподразделения сотрудничают с рядом местных полевых командиров,
известных своей жестокостью и неуправляемостью. Эти отношения, возможно,
и были оправданы настоятельной необходимостью свержения режима талибов и
искоренения влияния «Аль-Каиды», но этот путь может стать скользкой
дорожкой, ведь некоторые наши спецслужбы все же признались, что
отношения, которые они поддерживали с некоторыми полевыми командирами,
оказались, в конечном счете, контрпродуктивными.

Йемен стал одним из центров активности террористических сетей, враждебных США

Пример Йемена очень поучителен в этом отношении. Хотя информация о
Йемене часто появляется в контексте наносимых ВВС США авиаударов по
лидерам «Аль-Каиды», избравшим эту страну в качестве оплота на
Аравийском полуострове, начиная с 2005 года американские спецслужбы
также обучали, консультировали и оказывали помощь йеменской
президентской гвардии, специальным подразделениям МВД и Республиканской
гвардии. Эти силы возглавлялись родственниками президента Али Абдаллы
Салеха и на протяжении долгих тридцати лет были оплотом режима,  жестоко
подавляющего любое инакомыслие в стране и который пал лишь во время
событий «Арабской весны». Диктатор Салех,  хотя и оставил свой пост в
феврале 2012 года, но передал власть своему вице-президенту, а два
спецподразделения, обученные в свое время инструкторами из США, все еще
остаются под командованием его родственников.

Кланово-племенная и религиозная вражда, сепаратистские и прочие
неблагонадежные движения делают Йемен очень опасным местом, где
Соединенные Штаты рискуют скомпрометировать себя плохим поведением своих
союзников. В такой ситуации надзор Конгресса, независимые экспертные
оценки, а также ограничения, налагаемые, например, так называемым
«законом Лехи», который запрещает американским военным обучать или
помогать любому иностранному военизированому подразделению,
подозреваемому в нарушении прав человека и являются теми действенными
рычагами влияния, которые позволяют минимизировать риски. Образно
говоря, такие меры являются палкой, на которой подвешена морковка
американской помощи, но иногда верным решением является использовать в
воспитательных целях саму палку.

В рамках кампании давления на Салеха Вашингтон на время приостановил
американскую консультационную помощь Йемену. Но поскольку «Аль-Каида» на
Аравийском полуострове напрямую угрожает Соединенным Штатам и эта
угроза со временем только увеличивается, учитывая формирование групп
боевиков в Сомали, который от Йемена отделяет только узкий Аденский
залив, победить «Аль-Каиду» можно только через усиление поддержки
йеменского правящего режима. Хотя США по-прежнему толкают преемника
Салеха в сторону реформ, пока не совсем ясно, удалось ли Соединенным
Штатам нащупать правильное сочетание средств поддержки и давления. Тем
не менее, игнорирование такой стратегически важной страны, как Йемен,
вероятно, является еще более рискованными, чем взаимодействие с ней.

ЗАКРЕПИТЬСЯ НАДОЛГО

Для успешного партнерства в Афганистане, Йемене и других странах, а
также для получения положительных результатов в долгосрочной
перспективе, необходимо осуществить четыре существенных изменения в
планировании, финансировании и исполнении специальных операций. Эти
изменения позволят силам особых операций более эффективно действовать в
комплексе с другими силовыми ведомствами США, в том числе и с обычными
вооруженными силами, проводя хорошо продуманные кампании, которые
продлятся не дни, а годы и будут способствовать достижению устойчивого
положительного эффекта.

Во-первых, силам специальных операций следует
создать стандартные процедуры, которые будут основываться на успешном
опыте проведения операций в Колумбии и на Филиппинах. Военачальникам
следует также четко презентовать такое видение и опыт перед теми членами
правительства США, которые и будут принимать окончательные решения по
поводу будущих операций.

Во-вторых, Конгрессу и Пентагону необходимо прекратить практику финансирования специальных операций по частям.

В настоящее время специальные операции финансируются за счет
множества различных фондов, бюджеты которых заканчиваются и
пересматриваются каждый год. Большая часть финансирования к тому же
ограничивается четко определенными целями и может использоваться лишь
теми или иными родами войск, что осложняет планирование и проведение
комплексных кампаний. Для более широких миссий стабилизации необходимо
использовать отдельные источники финансирования, но они часто требуют
утверждения на уровне государственного департамента, что иногда
затягивается на годы. Силам специальных операций необходим более быстрый
и более простой бюджетный процесс. Надзор государственного департамента
имеет решающее значение, но в настоящее время он слишком медлителен
из-за сложной процедуры утверждения программ иностранного вмешательства в
правительстве США.

В-третьих, военные должны улучшить методы
планирования, координации и проведения долгосрочных специальных операций
совместно с другими правительственными учреждениями.

В настоящее время это входит в круг обязанностей Командования
специальных операций США (КСО США), которое, как предполагается,
проводит специальные операции на том или ином региональном театре боевых
действий и консультирует региональные боевые командования по поводу
того, какими именно силами они могут воспользоваться в данном регионе.
Но в отличие от хорошо оборудованных штаб-квартир «охотников на людей», о
которых упоминалось в начале статьи, КСО укомплектовано плохо и не
располагает необходимыми ресурсами. «КСО – это место, где на карьере
офицеров спецслужб можно ставить крест», – рассказал мне один из
высокопоставленных офицеров специальных операций в частном разговоре. Но
обеспечения четкого понимания региональными командованиями боевых
заданий и того, на какие ресурсы они могут рассчитывать в каждом
конкретном случае для максимально эффективного воздействия,  является
очень важной работой. Таким образом, вместо того, чтобы продолжать быть
отстойником, в КСО должны приходить только лучшие из лучших и оно должно
стать центральным узлом принятия решений и координации для специалистов
на местах.

И, наконец, в-четвёртых, спецслужбисты должны
прилагать более согласованные усилия для  обретения поддержки среди
межведомственных групп в посольствах США по всему миру и у центральных
органов национальной безопасности. Дипломатические, аналитические,
инженерные и правоохранительные агентства зачастую играют решающую роль в
специальных операциях; в свое время послы США в Колумбии и на
Филиппинах, например, оказалось влиятельными защитниками проведения
специальных операций в этих странах. Но из-за отсутствия контактов с
этими учреждениями со стороны руководства специальными операциями,
подобная практика по-прежнему остается скорее неожиданным исключением,
чем правилом.

НОВОЕ РУКОВОДСТВО

Вероятность того, что американские военные все-таки сделают эти
важные шаги, зависит в большой степени от одного человека – от адмирала
Уильям Макрейвена, нынешнего главы Командования специальных операций
США. Макрейвен возглавил КСО летом 2011 года, сразу же после окончания
знаменитого рейда, в котором был убит Усама бен Ладен. Офицер,
возглавлявший специальную оперативную группу с 2008 по 2011, находится
сейчас на пике своей популярности и имеет огромный авторитет в
администрации Обамы благодаря своему таланту тщательного планирования и
невозмутимому стилю руководства. Пользуясь этим, он внес ряд предложений
по реформированию проведения спецопераций. Идеи Макрейвена являются
смелыми и оригинальными, но если их  реализовать, то слишком много
полномочий и власти сконцентрируется в КСО, что, как это и ожидалось,
не  встречает горячего одобрения в других частях армии.

Пакет предложений Макрейвена вызвал ожесточенные дебаты в Пентагоне и
в региональных командованиях, а некоторые чиновники от армии опасаются и
вовсе оказаться ненужными в его планах проведения специальных операций.
Одним из источников споров является предложение Макрейвена о 
подчинении территориальных командований специальных операций
центральному КСО. Он заверил региональных боевых командиров, что они
сохранят операционный контроль над миссиями, но, однако, многие остались
при своем мнении.

Макрейвен также предложил расширить оперативную компетенцию КСО США,
предоставив ему глобальные полномочия для перемещения сил по всему миру с
согласия региональных боевых командований. (В случае их отказа решение
будет приниматься в Пентагоне.) Такое изменение предоставит КСО гораздо
большие оперативные полномочия, чем те, какими оно обладает на данный
момент, тем более, что закон, который описывает права и обязанности КСО,
 дает ясно понять, что командования получат оперативные полномочия
только в случае прямого указания, исходящего от президента или министра
обороны.

Представляя эти предложения, Макрейвен встретил контраргумент,
который используется часто, но безуспешно после событий 11 сентября: в
случае принятия его инициатив, КСО единственное будет нести полную
ответственность за специальные операции против угроз, которые выходят за
границы региональных командований. Превращение КСО США в глобальное
боевое командование будет создавать постоянные трения с региональными
командованиями. И в самом деле, вскоре стало очевидным, что Макрейвен
переоценили свое влияние и, что важно, позволил этим самым
интерпретировать свои предложения в терминах узурпации власти.

Но весной и летом 2012 года Макрейвен несколько несколько раз съездил
на консультации с региональными командованиями и в Вашингтон для
достижения предварительного компромисса. По словам официальных лиц,
участвующих в этих переговорах, они согласились подписать меморандум,
который гарантирует, что оперативный контроль в региональных
спецоперациях останется в руках региональных командований, как Макрейвен
и обещал. Он же в свою очередь согласился на модифицированную версию
своего первоначального предложения, где вместо того, чтобы сделать КСО
глобальным боевым командованием, оно будет трансформировано в
«функциональное командование с глобальной ответственностью». Но остается
неясным, каким образом Макрейвен беспечит для КСО США возможность
развертывания сил по всему миру.

В защиту Макрейвена следует сказать, что КСО все же должно иметь
право голоса по поводу того, как и где задействованы силы специальных
операций. Ведь наиболее срочными реформами являются те, которые
поспособствуют большей интеграции между разными частями армии США, а
также между военными и гражданскими специалистами и организациями.
Несмотря на свои первые промахи, Макрейвен развернул штаб-квартиру КСО
США в сторону более активной поддержки региональных командований
спецопераций косвенными методами. Он планирует укрепить региональные
командования отправкой туда на службу более 300 своих сотрудников.
Макрейвен, конечно же, понимает важность региональных командований
исходя из собственного опыта: он сам возглавлял региональное
командование в Европе с 2006 по 2008 год.

В мае 2012 года, во время своей первой пресс-конференции после
назначения на должность руководителя КСО США, Макрейвен объяснял, что
предлагаемые им изменения направлены на обеспечение региональных
командований «самыми лучшими специальными возможностями». Но, добавил
он, их командующие «как правило, сосредоточены на своих регионах. Не
исключительно, но как правило, больше всего сосредоточены на своих
регионах».

Остается лишь подождать, чтобы узнать, поверят ли коллеги Макрейвена
из региональных командований в то, что начальник КСО США пытается им
помочь, а не всего лишь расширить свои полномочия. Создание культуры
сотрудничества в рамках американской военной машины, которая по своей
природе является очень иерархизированным учреждением, является трудной
задачей. Макрейвен, кажется, уже признал это. По словам одного из его
сотрудников, Макрейвен после своего назначения раздал своим подчиненным
список книг для обязательного прочтения и первым номером там была книга
гуру менеджмента Стивена Кови «Скорость доверия». Макрейвен, кажется,
думает, что именно доверие является тем, что позволит преодолеть барьер
«скорости войны» Маккристала и позволит специальным операциям полностью
реализовывать свой потенциал.

Источник: The Foreign Affairs, перевёл Сергей Одарыч, «Хвиля»