02.03.2013
Необходимо переосмыслить формы и способы ведения боевых действий
В конце января этого года прошло
общее собрание Академии военных наук. В его работе приняли участие
представители правительства и руководство ВС РФ. Предлагаем вашему
вниманию главные моменты доклада начальника Генштаба ВС РФ на тему
«Основные тенденции развития форм и способов применения ВС, актуальные
задачи военной науки по их совершенствованию».
В XXI веке прослеживается тенденция
стирания различий между состоянием войны и мира. Войны уже не
объявляются, а, начавшись – идут не по привычному нам шаблону. Опыт
военных конфликтов, в том числе связанных с так называемыми цветными
революциями в Северной Африке и на Ближнем Востоке, подтверждает, что
вполне благополучное государство за считанные месяцы и даже дни может
превратиться в арену ожесточенной вооруженной борьбы, стать жертвой
иностранной интервенции, погрузиться в пучину хаоса, гуманитарной
катастрофы и гражданской войны.
Уроки «арабской весны»
Конечно, легче всего сказать, что
события «арабской весны» – это не война, поэтому нам, военным, там
изучать нечего. А может быть, наоборот – именно эти события и есть
типичная война XXI века?
По масштабам жертв и разрушений,
катастрофическим социальным, экономическим и политическим последствиям
такие конфликты нового типа сравнимы с последствиями самой настоящей
войны. И сами «правила войны» существенно изменились. Возросла роль
невоенных способов в достижении политических и стратегических целей,
которые в ряде случаев по своей эффективности значительно превзошли силу
оружия.
Акцент используемых методов
противоборства смещается в сторону широкого применения политических,
экономических, информационных, гуманитарных и других невоенных мер,
реализуемых с задействованием протестного потенциала населения. Все это
дополняется военными мерами скрытого характера, в том числе реализацией
мероприятий информационного противоборства и действиями сил специальных
операций. К открытому применению силы зачастую под видом миротворческой
деятельности и кризисного урегулирования переходят только на каком-то
этапе, в основном для достижения окончательного успеха в конфликте.
Отсюда вытекают закономерные вопросы:
что такое современная война, к чему надо готовить армию, чем она должна
быть вооружена? Только ответив на них, мы сможем определить направления
строительства и развития Вооруженных Сил на долгосрочную перспективу.
Для этого необходимо четко представлять, какие формы и способы их
применения будем использовать?
В настоящее время наряду с
традиционными внедряются нестандартные приемы. Повышается роль мобильных
межвидовых группировок войск, действующих в едином
разведывательно-информационном пространстве за счет использования новых
возможностей систем управления и обеспечения. Военные действия
становятся более динамичными, активными и результативными. Исчезают
тактические и оперативные паузы, которыми противник мог бы
воспользоваться.
Новые информационные технологии
позволили значительно сократить пространственный, временной и
информационный разрыв между войсками и органами управления. Фронтальные
столкновения крупных группировок войск (сил) на стратегическом и
оперативном уровне постепенно уходят в прошлое. Дистанционное
бесконтактное воздействие на противника становится главным способом
достижения целей боя и операции. Поражение его объектов осуществляется
на всю глубину территории.
Стираются различия между
стратегическим, оперативным и тактическим уровнем, наступательными и
оборонительными действиями. Применение высокоточного оружия приобретает
массовый характер. В военное дело активно внедряются вооружение на новых
физических принципах и роботизированные системы.
Широкое распространение получили
асимметричные действия, позволяющие нивелировать превосходство
противника в вооруженной борьбе. К ним относятся использование сил
специальных операций и внутренней оппозиции для создания постоянно
действующего фронта на всей территории противостоящего государства, а
также информационное воздействие, формы и способы которого постоянно
совершенствуются.
Происходящие изменения находят отражение в доктринальных взглядах ведущих стран мира и апробируются в военных конфликтах.
Уже в 1991 году ВС США в ходе «Бури в
пустыне» в Ираке на практике реализовали концепции «Глобальный размах –
глобальная мощь» и «Воздушно-наземная операция». В 2003-м в операции
«Свобода Ираку» военные действия велись в соответствии с так называемой
Единой перспективой-2020.
В настоящее
время разработаны концепции «Глобального удара» и «Глобальной ПРО»,
которые предусматривают нанесение в течение нескольких часов поражения
объектам и войскам противника практически в любой точке земного шара и
при этом гарантированно не допустить неприемлемого ущерба от его
ответного удара.
В США также воплощаются в жизнь
положения доктрины глобально интегрированных операций, направленной на
создание в кратчайшие сроки высокомобильных межвидовых группировок войск
(сил).
В последних конфликтах появились
новые способы ведения военных действий, которые нельзя рассматривать как
исключительно военные. Примером этого является операция в Ливии, где
создавалась бесполетная зона, применялась морская блокада, широко
использовались частные военные компании при их тесном взаимодействии с
вооруженными формированиями оппозиции.
Надо признать, что если мы понимаем
сущность традиционных военных действий, которые ведут регулярные
вооруженные силы, то об асимметричных формах и способах наши знания
поверхностны. В связи с этим возрастает роль военной науки, которая
должна создать целостную теорию подобных действий. В этом могли бы
помочь работы и исследования Академии военных наук.
Задачи военной науки
Рассуждая о новых формах и способах
вооруженной борьбы, мы не должны забывать отечественный опыт. Это
применение партизанских отрядов в годы Великой Отечественной войны,
борьба с иррегулярными формированиями в Афганистане и на Северном
Кавказе.
Хочу подчеркнуть, что в ходе
афганской войны зародились специфические формы и способы ведения военных
действий. В их основе лежали внезапность, высокие темпы выдвижения,
умелое применение тактических воздушных десантов и обходящих отрядов,
что в совокупности позволяло упреждать замыслы противника, наносить ему
ощутимый урон.
Еще одним фактором, влияющим на
изменение содержания современных способов вооруженной борьбы, является
применение современных робототехнических комплексов военного назначения и
исследования в области искусственного интеллекта. В дополнение к
летающим сегодня беспилотникам завтра поле боя будет наполнено
шагающими, ползающими, прыгающими и летающими роботами. В недалеком
будущем возможно создание полностью роботизированных формирований,
способных вести самостоятельные боевые действия.
Как воевать в таких условиях?
Какими должны быть формы и способы действий против роботизированного противника?
Какие нам нужны роботы и как их применять?
Уже сейчас наша военная мысль должна задуматься над этими вопросами.
Важнейший блок проблем, требующий
пристального внимания, связан с совершенствованием форм и способов
применения группировок войск (сил). Необходимо переосмыслить содержание
стратегических действий Вооруженных Сил Российской Федерации. Уже сейчас
возникают вопросы: есть ли необходимость в таком количестве
стратегических операций, каких и сколько их нам потребуется в будущем?
Пока ответов нет.
Существуют и другие проблемы, с
которыми приходится сталкиваться в повседневной деятельности. Сейчас мы
находимся на завершающем этапе формирования системы воздушно-космической
обороны (ВКО). В этой связи актуальным является вопрос развития форм и
способов действий привлекаемых к ВКО сил и средств. Генеральный штаб эту
работу уже ведет. Предлагается АВН принять в ней самое активное
участие.
Информационное противоборство
открывает широкие асимметричные возможности по снижению боевого
потенциала противника. В Северной Африке мы стали свидетелями реализации
технологий воздействия на государственные структуры и население с
помощью информационных сетей. Необходимо совершенствовать действия в
информационном пространстве, в том числе по защите собственных объектов.
Операция по принуждению Грузии к миру
выявила отсутствие единых подходов к применению формирований
Вооруженных Сил за пределами Российской Федерации. Нападение в сентябре
2012 года на американское консульство в ливийском городе Бенгази,
активизация пиратских действий, недавний захват заложников в Алжире
подтверждают значимость построения системы вооруженной защиты интересов
государства за пределами его территории.
Несмотря на то, что дополнения в
федеральный закон «Об обороне», позволяющие оперативно использовать
формирования Вооруженных Сил России за ее пределами, внесены еще в 2009
году, формы и способы их действий не определены. Кроме того, на
межведомственном уровне не решены вопросы обеспечения оперативного
использования. К их числу относятся введение упрощенных процедур
пересечения государственной границы, использования воздушного
пространства и территориальных вод иностранных государств, порядок
взаимодействия с властями страны пребывания и другие. Необходимо
проведение совместной работы с научными организациями заинтересованных
министерств и ведомств по данной проблематике.
Одной из форм применения формирований
Вооруженных Сил за границей является миротворческая операция. В ее
содержание кроме традиционных способов действий войск могут входить и
специфические: специальные, гуманитарные, спасательные, эвакуационные,
санитарно-кордонные и другие. В настоящее время их классификация,
сущность и содержание четко не определены.
Кроме того, сложные и многоплановые
задачи миротворчества, которые, возможно, придется решать регулярным
войскам, подразумевают создание принципиально иной системы их
подготовки. Ведь задача миротворческих сил состоит в том, чтобы развести
конфликтующие стороны, защитить, спасти мирное население, содействовать
снижению потенциала враждебности и наладить мирную жизнь. Все это
требует научной проработки.
Контроль территории
Особую актуальность в современных
конфликтах приобретает защита населения, объектов и коммуникаций от
действий сил специальных операций противника в условиях возрастания
масштабов их применения. Решение этой задачи предусматривается
организацией и ведением территориальной обороны.
До 2008 года, когда численность армии
на военное время составляла более 4,5 миллиона, эти задачи решались
исключительно Вооруженными Силами. Но условия изменились. Теперь
противодействие диверсионно-разведывательным и террористическим силам
можно организовать только комплексным применением всех силовых структур
государства.
Такая работа Генеральным штабом
развернута. Она основывается на уточнении подходов к организации
территориальной обороны, которые нашли свое отражение во вносимых
изменениях в федеральный закон «Об обороне». С принятием законопроекта
предстоит уточнить систему управления территориальной обороной,
законодательно закрепить роль и место в ее ведении других войск,
воинских формирований, органов и иных государственных структур.
Требуются, в том числе и от военной
науки, обоснованные рекомендации по порядку использования
разноведомственных сил и средств при выполнении ими задач
территориальной обороны, способам борьбы с террористическими и
диверсионными силами противника в современных условиях.
Опыт ведения военных действий в
Афганистане и Ираке показал необходимость проработки совместно с
научными структурами других министерств и ведомств Российской Федерации
роли и степени участия Вооруженных Сил в постконфликтном урегулировании,
выработки перечня задач, способов действий войск, установления пределов
применения военной силы.
Важным вопросом является развитие
научно-методического аппарата поддержки принятия решений с учетом
межвидового характера группировок войск (сил). Необходимо провести
исследование интегральных возможностей, сочетающих потенциал всех
входящих в их состав войск и сил. Проблема здесь заключается в том, что
существующие модели операций и боевых действий не позволяют это сделать.
Нужны новые модели.
Изменения в характере военных
конфликтов, развитие средств вооруженной борьбы, форм и способов их
применения обусловливают новые требования к системам всестороннего
обеспечения. Это еще одно направление научной деятельности, о котором
нельзя забывать.
Идеи невозможно генерировать по приказу
Состояние отечественной военной науки
сегодня нельзя сравнить с расцветом военно-теоретической мысли в нашей
стране накануне Второй мировой войны. Конечно, на то есть и объективные,
и субъективные причины и нельзя винить за это кого-то конкретно. Не
мной сказано, что идеи невозможно генерировать по приказу.
Согласен с этим, но не могу не
признать и другого: тогда не было ни докторов, ни кандидатов наук, не
было научных школ и направлений. Были неординарные личности с яркими
идеями. Я бы назвал их фанатиками от науки в хорошем смысле этого слова.
Может быть, нам сегодня как раз и не хватает таких людей.
Таких, как, например, комдив Георгий
Иссерсон, который, несмотря на сложившиеся в предвоенный период взгляды,
издал книгу «Новые формы борьбы». В ней советский военный теоретик
предсказал:
«Война вообще не
объявляется. Она просто начинается заранее развернутыми вооруженными
силами. Мобилизация и сосредоточение относятся не к периоду после
наступления состояния войны, как это было в 1914 году, а незаметно,
постепенно проводятся задолго до этого».
Трагически сложилась судьба «пророка в
своем Отечестве». Большой кровью заплатила наша страна за то, что не
прислушалась к выводам профессора Академии Генерального штаба.
Отсюда следует вывод.
Пренебрежительное отношение к новым идеям, нестандартным подходам, к
иной точке зрения в военной науке недопустимы. И тем более, недопустимо
пренебрежительное отношение к науке со стороны практиков.
В заключение хочу сказать, что каким
бы сильным ни был противник, как бы ни были совершенны его силы и
средства вооруженной борьбы, формы и способы их применения, у него
всегда найдутся уязвимые места, а значит, существует возможность
адекватного противодействия.
При этом мы должны не копировать
чужой опыт и догонять ведущие страны, а работать на опережение и самим
быть на лидирующих позициях. И здесь военной науке отводится важная
роль.
Выдающийся советский военный ученый
Александр Свечин писал: «Обстановку войны… предвидеть необычайно трудно.
Для каждой войны надо вырабатывать особую линию стратегического
поведения, каждая война представляет частный случай, требующий
установления своей особой логики, а не приложения какого-либо шаблона».
Этот подход сохраняет свою
актуальность и поныне. Действительно, каждая война представляет собой
частный случай, требующий понимания своей особой логики, своей
уникальности. Поэтому характер войны, в которую может оказаться втянутой
Россия или наши союзники, сегодня предвидеть очень трудно. Тем не
менее, решать эту задачу надо. Грош цена любым научным изысканиям в
сфере военной науки, если военная теория не обеспечивает функцию
предвидения.
В решении многочисленных проблем,
стоящих перед военной наукой сегодня, Генштаб рассчитывает на помощь
АВН, собравшей в своих рядах ведущих военных ученых и авторитетных
специалистов. Убежден, что тесные связи Академии военных наук с
Генеральным штабом Вооруженных Сил Российской Федерации будут и далее
развиваться и совершенствоваться.
/Валерий Герасимов, начальник Генерального штаба ВС РФ, генерал армии, vpk-news.ru/
| 
