Кажется, уже никто в Москве не должен питать иллюзий относительно Киева. Однако еще находятся политики, утверждающие, что вот еще немного, стоит только сделать правильную политическую ставку, выбрать верный механизм, и все наладится – Украина вступит в Таможенный союз и т.д. Но, как часто бывает, за деревьями не видят леса. Суть проблемы - в привлекательности российской интеграции как таковой. Я бы не стал исключать, что Киев в итоге войдет в Таможенный союз. Но если Москва не будет творчески подходить к интеграционным проектам, Украина реально не станет ближе России и количество проблем в наших отношениях не уменьшится. Возьмем, к примеру, две сферы: крупный бизнес и религию.

При всех заочных реверансах Москве большой украинский бизнес, похоже, определился в стратегических симпатиях. Украинские предприниматели готовы сегодня зарабатывать деньги в проектах с Россией, но предпочтительное будущее своего развития видят рядом с другими партнерами. Причем очевидно, что объективно выгодные на сегодняшний день российские связи (речь о взаимозависимости экономик двух стран) воспринимаются как гири, доставшиеся в наследство. Ринат Ахметов, Игорь Коломойский, Дмитрий Фирташ и другие бизнесмены не станут долгосрочными союзниками Москвы. Нынешние связи по линии машиностроения, нефтехимии, металлургии, энергетики и судостроения они воспринимают как неизбежность, для них это фундамент, перекочевавший из вчера в сегодня. Однако стратегия нового бизнеса привязана к будущему, которое мыслится в отрыве от России. Обычными политическими действиями этот психологический тренд не изменить.

Тактические маневры на религиозном поле также исчерпаны. Успешная и достаточно яркая дипломатия Патриарха Кирилла, начатая в августе 2009 года, достигла максимума своего эффекта. Воздействие его проповедей даже на пророссийскую аудиторию Украины постепенно стремится к нулю. Да, многие действующие политики, включая ранее и Юлию Тимошенко, являются прихожанами Украинской православной церкви Московского Патриархата. Но прямую проекцию религии на украинскую политику не нужно преувеличивать. Основная масса реально невоцерковленного населения «перекормлена» церковными торжествами – начиная с 2008 года (1020-летия Крещения Руси). Увеличение пасторских «командировок» Патриарха Кирилла вплоть до нескольких в год не приведет к росту пророссийских симпатий. При этом реальное движение вперед в плане увеличения сторонников Московского Патриархата в Украине скорее может быть следствием улучшения отношений между Москвой и Ватиканом. Однако об этом мечтать особо не приходится.

В Москве достаточно популярно суждение, что период колебаний и постоянного поиска основного вектора для Киева непременно закончится. Дескать, рано или поздно наступит барьер, за которым следование – либо по восточному, либо по западному фарватеру. В политическом плане такой барьерный переход может не наступить никогда. Киев может и впредь оставлять полуоткрытые двери. Балансировать на ожиданиях ЕС и России.

При этом прямое – в лоб политэкономическое давление Москвы в пользу курса на евразийскую интеграцию породит сильное отторжение, что станет проблемой само по себе.

Выходом из замкнутого круга может стать попытка укоренения пророссийских симпатий в украинском обществе классическими методами soft power, то есть без нарративного политического давления. Однако тут надо учитывать два фактора. Первый – такая работа должна проводиться гораздо тоньше, чем к этому привыкли кураторы в Москве. Второй – работа по модернизации российского поля притяжения должна быть привязана к проектам модернизации украинской социально-экономической жизни. Иначе все это повисает в воздухе. В этой парадигме необходима концентрация российских проектов на вопросах функционирования малого бизнеса в наших странах, на условиях взаимоотношений власти и общества на сельском и районном уровнях, на вопросах доступа и использования социальных коммуникаций, создании электронного правительства, совместных технопарков, региональных инновационных зон. Нужно, наконец, задуматься над тем, не что мы можем предложить им, а что они от нас ждут.

Приведу такой пример. Изгнанный с российских просторов USAID в рамках проектов для СНГ предлагает техническую и финансовую поддержку малым фермерам, малым предпринимателям, занимающимся переработкой и продвижением продукции на внешние рынки. Нужны аналогичные российские программы, рассчитанные на продвижение брендов и услуг наших соседей, программы, протягивающие руку малому бизнесу. Создание массы единичных и малых проектов подобного рода способно разомкнуть круг российско-украинских отношений, зацикленных исключительно на «нерешаемых» задачах.

Москва пока не может смириться с потенциалом украинско-европейских отношений. Видимо, потребуется время, чтобы свыкнуться с наличием самостоятельного от Москвы вектора сближения с ЕС. России потребуется не одно десятилетие, чтобы это переварить и отыграть реверс. Но эта длительность не дает нам оснований пессимистически складывать руки. Сегодня нужна стратегия общественного движения навстречу в разных областях, нужно использовать любые возможности социальной коммуникации, чтобы периоды враждебности в наших отношениях не были столь продолжительными.