Компромисс. И жизнь после него

Заключенные на этой неделе в Москве газовые соглашения — никакая не «Победа России!» и никакая не «Победа Украины!». Это компромисс, где Тимошенко у россиян вырвала все возможное. А Путин сохранил за Россией все необходимое. «Главный изъян компромиссов в том, что компромиссы компрометируют». Небезосновательность этого изречения украинскому премьеру дали почувствовать и президент, и его секретариат, и оппозиция во главе с Юрием Бойко. Владимиру Путину почувствовать это в России не дали. Некому.

Результат переговоров мог быть другим, завершись они между НАКом и «Газпромом» 31 декабря. Но ни история, ни экономика не признают сослагательного наклонения. Когда-нибудь будет снята сериальная психодрама под названием «Как Путин прекращал переговоры», а московский наряд Тимошенко станет украшением Музея украинской дипломатии. Но это будет нескоро. Страсти вокруг компромиссов улягутся недели через две и останутся результаты, кризис и проблемы, которые нужно будет ежедневно и ежечасно решать. Строить страну или Нью-Васюки. Поэтому разговор с премьер-министром Украины Юлией Тимошенко не только о газе, но и о том, как жить дальше будем.

— Юлия Владимировна, улетев на переговоры в Москву 19 января, вы прибыли к отлету в 4.30, 20-го. До четырех утра, сидя на разных этажах с нашей делегацией, вы принимали, изучали и утверждали постранично подписываемые документы. Вопрос: а что ж тогда подписали у всех на глазах Миллер и Дубина 19-го числа? Пустые страницы?

— Они подписали контракты. Но я настояла на том, чтобы они парафировали каждый лист. Мы прямо там в «Газпроме» создали рабочую группу под моим руководством для того, чтобы скрупулезно проверить соблюдение национальных интересов Украины по-стра-нич-но. Чувствуя колоссальную ответственность, которая на мне лежит, я вычитывала каждый лист лично. После чего изменения в текст уже не могли быть внесены.

— Насколько я знаю, подписано пять документов, и группа представителей «Укртранс­газа» еще работала в четверг в Москве над подписанием технического соглашения, являющегося неотъемлемой частью контракта о транзите газа, призванного, согласно ежегодной практике определить все соответствующие тонкости.

— Это соглашение будет подписано непременно.

— Из четырех подписанных два контракта и два допсоглашения, касающиеся 11 млрд. кубов газа. Вы можете объяснить, как 11 млрд. кубов «фирташевского» газа превратились в «наковские»?

— С 2006 года наша команда, так же, кстати, как и ваша газета, боролась за то, чтобы в Украине действовала прозрачная схема доставки и реализации импортного газа. Посредники без прибыли не работают. Их прибыль — убытки экономики государства. Я не думаю, что кто-то давал заработать этим посредникам на российских интересах. Всегда обогащаются за счет более слабого. И Украина в данном процессе была донором. Во всех своих публичных выступлениях я говорила о необходимости убрать посредника, и в конечном счете в меморандуме, подписанном мною и Владимиром Путиным, эта позиция была зафиксирована. Но так сложилось, что во время работы «РосУкрЭнерго» с «Газпромом», в том числе и на украинском рынке, у РУЭ возник долг перед «Газпромом» в размере около 1,7 млрд. долларов, который, кстати, не связан с ответным долгом Украины перед «РосУкрЭнерго». Я не знаю с чем это связано — с неэффективностью или с нечистоплотностью Фирташа? Но факт в том, что, не получив всего объема долга от посредника, «Газпром» не мог от него отказаться — большой риск потерять эти деньги вообще. Поэтому «Газпром» предложил «Нафтогазу» купить 11 млрд. кубометров газа, которые находятся в наших хранилищах. Вы знаете, что «Газпром» является учредителем «РосУкрЭнерго» и имеет в этой компании контрольный пакет акций. Соответственно, этот газ являлся совместной долевой собственностью «РосУкрЭнерго» и «Газпрома». Поэтому «Газпром» принял решение, что он в счет долга забирает этот газ у «РосУкрЭнер­го», а НАК «Нафтогаз» эти 11 млрд. у «Газпрома» покупает. В этом суть договоренностей, которые беспрецедентно выгодны Украине. Во-первых, газ находится в наших хранилищах, под полным нашим контролем и в системе наших балансов. Во-вторых, этот газ закачивался в предыдущие годы и, по большому счету, и был собственностью Украины, но хитрым образом его переписали на посредника. И, в-третьих, мы получили возможность купить
11 млрд. кубов газа по чрезвычайно низкой цене — 153,9 долл. за тысячу кубов.

— Так мы его купили или «получили возможность»?

— Купили! Контракт подписан.

— Юлия Владимировна, а достаточно ли 50-процентной доли «Газпрома» в РУЭ для того, чтобы сделать юридически необратимым решение об изъятии газа в счет долга?

— Безусловно, достаточно. У «Газпрома» очень сильные и профессиональные юристы. Они оформили, провели и приняли решение, в результате которого НАК «Нафтогаз» стал богаче на 11 млрд. кубов, которые уже находятся в наших хранилищах и по сути уже оплачены.

— «РосУкрЭнерго» имело контрак­ты с рядом европейских стран на поставку газа в 2009 г. «Газпром» объявил, что РУЭ отрезано от российского и среднеазиатского газа. Газа в хранилищах теперь у РУЭ тоже нет. Как теперь Польша, Венгрия и другие страны будут решать свои газовые проблемы? На­прямую с «Газпромом»?

— Я, если это позволительно, очень рекомендую своим коллегам — премьер-министрам этих стран — отойти от посреднической компании «РосУкрЭнерго». Всегда лучше иметь отношения с тем, кто сам добывает газ. Я уверена, что пережитый нами кризис, потрясший и Ук­раину, и Россию, и Европу, в основе своей природы имел коррупционное посредничество. Ибо вталкивание посредника привело к разрушению стабильных и предсказуемых отношений между странами на газовом рынке, и эти надежные отношения были в 2006 г. принесены в жертву высоким украинским политикам, которые обеспечивали работу коррупционной схемы и спонсировались теневыми деньгами.

— Компания РУЭ, как памятник, прикосновение к которому при­носит успех и богатство. К ее успешной деятельности имели отношение многие: Леонид Кучма и Владимир Путин приняли летом 2004 г. решение о ее создании; Виктор Янукович на излете первой премьерской каденции утвердил ее поставщиком среднеазиатского газа в Ук­раину; Виктор Ющенко запустил «РосУкрЭнерго» на внутренний рынок Украины. Нынешний президент России, в ту пору курировавший «Газпром», тоже был в курсе предназначения компании, хотя бы потому, что господин Чуйченко — друг детства и юности Дмит­рия Медведева — имел непосредственное отношение к РУЭ. Почему компания впала в немилость руководства РФ? Причина политическая — нелюбовь к украинским политикам, которых спонсирует РУЭ? Или экономичес­кая — РУЭ обделила вниманием интересы своих создателей или закрома «Газпро­ма»?

— Прежде всего я хочу сказать об Украине, где несколько политиков приложились к тому, чтобы этот проект мог развернуться в полную силу и получить очень большие теневые деньги. Для этих политиков закат РУЭ — большие денежные потери. А вот в России — два в одном. Никакие дружеские отношения не могут простить финансовой необзятельности — это раз. А во-вторых, существование и способ работы РУЭ — это большие имиджевые потери для России. РУЭ стала притчей во языцех. В ряде стран проводятся коррупционные расследования в отношении деятельности этой компании. Накопилась критическая масса разных потерь, и в Москве она породила соответствующее решение — отстегнуть ремни слишком тяжелого багажа.

— Российские лидеры, неоднократно утверждали, что 31 декабря Олегу Дубине команду о выходе из переговоров дал президент Украины. Более того, Алек­сей Миллер заявил Владимиру Путину, что у него есть опе­ративное подтверждение поступления такой команды от Виктора Ющенко. В данной ситуации речь может идти о записи телефонного разговора. На­ших переговорщиков, что, прослушивали? Вам запись не предоставляли?

— Срыв переговоров в конце 2008 г. имел одну причину — желание сохранить в схеме «РосУкрЭнер­го». Ради этого влияли на переговорный процесс, выставляли условия, которые были заранее то для Украины, то для России неприемлемы, а со стороны РУЭ предлагали неоправданно завышен­ные цены на газ. Делали все, что возможно, для срыва переговоров, и в конечном итоге Олег Дубина был отозван. Пред­седатель правления НАК «Нафтогаза» стал заложником двух «центров управления полетами»: президента и правительства Украины с диаметрально разными взглядами на посредничество РУЭ. (Во время нашего разговора Юлии Тимошенко положили на стол записку о том, что Олег Дубина перенес кардиооперацию. Пожелаем ему сил и здоровья. — Ю.М.)

— Как стало известно «ЗН», на переговорах нешуточные дебаты возникли вокруг формулы определения стоимости транзита российского газа по территории Украины в Европу. Украинская сторона предлагала австрийскую формулу. Если бы ее взяли за основу, то в будущем году ставка транзита была бы 5 долл. Но в результате взяли за основу предложенную Россией словацкую формулу, в соответствии с которой ставка будет в два раза меньше — 2,5…

— Когда две стороны выходят на переговоры, то каждая ставит себе цель-максимум. Но на самом деле знает и черту допустимого отступления. При этом никогда не бывает, чтобы одна сторона стопроцентно выиграла, а другая стопроцентно проиграла. Двигаясь навстречу друг другу, стороны находят точку взаимоприемлемости.

Австрийская формула имеет ряд составляющих, которые крайне субъективны и которые у нас посчитать невозможно. Например, стоимость земли, по которой проходят транзитные газопроводы. Как может автоматически работать формула, когда ни в России, ни в Ук­раине не существует рынка земли, кадастра и четкого понимания: какие участки сколько стоят? А учитывая, что газотранспортная система проходит по всей стране, я хочу видеть человека, который сможет определить стоимость каждого метра земли, точно посчитать коэффициент ее стоимости в системе газ­транзита, а потом еще согласовать это с Российской Федерацией. Пере­говоры на эту тему могут длиться годами. Причем, учтите, что согласовывать составляющую оценку стоимости земли нужно ежеквартально. Кроме того, цена транзита в самой большой степени зависит от цены технического газа для прокачки, а в Австрии цена газа в районе 550 долл. И если такой дорогой газ сжигать как технический, то, конечно, транзитная ставка может составить сегодня 5 долл. и больше.

Другое дело словацкая формула — это оценка самой газотранспортной системы и стоимости ее эксплуатации: текущего ремонта, капитального ремонта, модернизации, технического газа, амортизации и плюс доля прибыли. Словац­кая формула считается одной из самых удачных в Европе, поскольку там нет субъективных составляющих.

— Почему вы подписали этот договор на десять лет?

— Я считаю, что чем больше срок стабильности в наших отношениях, который определен формульным подходом к установлению цены, тем свободнее Украина, тем прочнее ее независимость, тем меньше политизирована наша энергозависимость.

— Дмитрий Фирташ говорил о том, что он по одной его версии контролирует, а по другой версии — стремится контролировать через облгазы 75 процентов украинского розничного рынка газа. Дело в том, что не только масштабное присутствие в этой системе Дмитрия Васильевича, но и вообще сама по себе система облгазов — клондайк для коррупции. В пылу кризиса вы заявили о национализации обл­газов. Это не так просто сделать, но менять систему дейст­вительно необходимо. У вас есть план — как?

— О национализации речь не идет, потому что газовые трубы, по которым осуществляется поставка в локальных сетях, являются государственными — их никто никому не продавал и не передавал. Приватизированными были только газопоставляющие организации, которые представляют собой конторы со сто­лами и стульями, и не более того. Мы неоднократно убеждались в том, что эти частные структуры не выполняют взятых на себя обязательств: не тратятся на ремонт сетей, в результате чего они пришли в аварийное состояние, чему доказательством трагедия в Днепропетровске; они не рассчитываются вовремя с НАК «Нафтогазом» за потребленный пользователями газ, и долги облгазов перед НАКом составляют миллиарды. Это говорит о том, что частные компании не могут выполнять именно эту государственную функцию. Поэтому система будет вырисована с чистого листа на государственной основе. И трубы, которые находятся в аренде у частных собственников, их не обслуживающих должным образом, будут возвращены под менеджерский контроль государства.

Есть еще один неприятный факт: в разгар кризиса, когда НАК «Нафтогаз» обеспечивал поступление всего необходимого объема газа по магистральным сетям в локальные, именно облгазы Фирташа ограничили поступление газа населению, теплокомунэнерго и другим потребителям. Именно в этот момент они позволили себе украсть часть газа и вывести его под контроль своих офшорных компаний. В результате «убивались два зайца» — и дополнительные нечестные заработки, и провоцирование негатив­ного отношения людей к власти в результате недогрева воды, недоотопленных квартир, школ, больниц и т. д. Я уверена, что этим схемам мы положим конец, ибо функцию облгазов на себя должно взять государство. Потому что самое главное — это жизнь и здоровье людей. Кроме того — финансовая стабильность «Нафтогаза», что является одним из национальных приоритетов.

— Вы заявили, что в течение всего года предприятиям газ будет продаваться по усредненной цене — 228,8 долл. Но у «Газпрома» НАК его будет покупать в первом квартале за 360. Президент хотел видеть финансовый план НАКа. Но я думаю, не только ему интересно знать — где «Нафтогаз» возьмет недостающие 132 доллара, которые должен будет доплачивать «Газпрому» за 5 млрд. кубометров дорогого газа, которые мы намерены потребить в первом квартале?

— Дело в том, что 5 млрд. кубометров, которые мы покупаем у «Газпрома» — это небольшая часть того, что страна будет потреблять в первом, самом холодном, квартале 2009 года. НАК «Нафтогаз» к необходимому объему потребления в первом квартале будет добавлять из хранилищ газ, который уже оплачен в прошлом году. Никакой финансовой дыры в первом квартале не возникнет, поскольку для расчетов с «Газпромом» будут использоваться средства, которыми потребители оплатят газ, извлеченный из наших хранилищ. Есть еще резерв: в качестве технического газа мы будем использовать чрезвычайно дешевый газ, цена которого на 25 долларов меньше, чем в прошлом году. Соответственно существенно вырастет прибыль НАКа от транзита российского газа в Европу.

— А как вы намерены распорядиться этими 11 млрд. дешевого газа?

— 6,5 млрд. уйдут на обеспечение прокачки 120 млрд. газа в Евро­пу. Оставшийся газ будет использован для удешевления среднегодовой цены для потребителей в Украине.

— Как будет сформирована цена для предприятий? Сохранится ли наковская наценка?

— Нет. В кризисное время мы не можем себе этого позволить. Следовательно, структура цены будет такой: 228,8 долларов — цена газа, получаемого на границе; к нему добавляется НДС; плюс оплата транзита газа по магистральным и локальным сетям до предприятия. Вот и все. Таким образом мы поддержим наши предприятия в период мирового экономического кризиса.

— Юлия Владимировна, вы утверждаете, что цена на газ для населения не будет поднята. Как это возможно?

— Даже при всем хаосе, расхлябанности и злоупотреблениях, которые царят в сфере добычи украинского газа, его нынешняя цена остается рентабельной. Если бы не кризис, и если бы не Нацбанк, который убил курс гривни, что тянет за собой инфляцию, то цены для населения нужно было бы поднимать. В Европе самый дорогой газ покупает именно население, а не предприятия. Но мы себе такого позволить не можем, именно из-за кризисных явлений.

— Проведение «газового» СНБОУ перенесли на будущую неделю, в том числе и по причине отсутствия финплана НАКа. У вас есть представление о том, сведет ли компания концы с концами?

— Во-первых, это не конституционная печаль президента — заниматься контролем над финпланом НАКа. Я хочу напомнить Виктору Андреевичу, что под его патронатом на украинском газовом рынке появились «РосУкрЭнерго» и «Укргаз-Энерго». Именно его люди подписали в 2006 г. аукающийся нам сейчас договор с «Газпромом» о том, что ставка транзита в течение пяти лет будет 1,6 долл.; отдали на 25 лет по супердемпинговой цене наши хранилища и право транзита компании «РосУкрЭнерго».

— Но с правом двух пересмотров, правда, по обоюдному согласию сторон…

— При этом они разорвали связку, обеспечивавшую до 2006 г. зависимость повышения цены транзита от повышения цены на газ. Тогда премьер Ехануров и глава НАК «Нафтогаз» Алексей Ив­ченко, награжденный в четверг орденом «За Услуги» III степени, сли­ли все. Я хочу, чтобы он посчитал финансовые потери за «черный» 2006 год. А еще за 2007-й, когда мы получили «Нафтогаз» с долгом перед «Газпро­мом» в 8 млрд. грн. без возможности его оплатить, ввиду разворованности средств. Эти средства были потрачены на несуществующее оборудование и выплачены в качестве предоплаты компаниям, которые как бы передали НАКу несуществующие разработки технических новшеств. Хотелось бы спросить у президента: кто отвечает за финансовую разбалансировку НАКа в эти годы? Сейчас «Нафтогаз» сбалансирован, нормально работает. Нам, конечно, нелегко. Эти 8 млрд. грн. — «наследство» 2007 года, мы еще долго будем откашливать, иногда с кровью. На сегодняшний день в хранилища закачано более 28 млрд. кубов оплачен­ного газа; получена самая низкая, помимо белорусской, конечно, цена на газ в Европе; есть контракт на десять лет и формула, не позволяющая политически манипулировать ценой и страной; ни одной копейки долга за прошлый год; беспрецедентно дешевый технический газ. Не время президенту вмешиваться в контроль за финпланом. Время его правления «чистыми руками» прошло.

— Вы сказали, что у НАКа нет долгов перед «Газпромом», а что делать с 600 млн. пени и штрафов?

— У нас ноль долгов перед «Газпромом». А то, что вы правильно называете пеней и штрафами, мы не признаем.

— В случае, если НАК «Нафтогаз» не сможет расплатиться за потребленный объем газа до седьмого числа каждого следующего месяца, то подписанный контракт предусматривает переход на предоплату. Ой.

— Такой пункт действительно есть в контракте. Но я вам скажу, что в мире никто не отпускает свой товар бесплатно. И если нам предоставили возможность рассчитываться по факту потребления, а не предоплатой, то Украина должна продемонстрировать партнерскую надежность и дисциплину платежей. Бесплатно не будет ни газа, ни ядерного топлива — за все нужно платить, и вовремя.