02/10/2009
Когда
президент Барак Обама объявил о планах по изменению запланированной
системы ПРО в Восточной Европе, было ощущение, что это может привести к
оттепели в отношениях между Соединенными Штатами и Россией.
Отказ
о противоракетной системы, запланированной для дислокации в Польше и
Чехии - и которую 'Россия объявила угрозой своей безопасности и
препятствием на переговорах по договору СНВ-1', как написала газета The
Washington Post - может привести, по словам той же газеты, к 'более
уравновешенным переговорам между двумя ядерными гигантами,
пересматривающими свой самый важный договор по сокращению вооружений'.
По
сообщениям The Washington Post и The New York Times, осторожный
оптимизм чувствовался в России, среди чиновников НАТО и в Соединенных
Штатах, но его оказалось недостаточно, чтобы изменить господствующие
парадигмы, главной из которых остается наша неспособность посмотреть на
мир глазами русских.
По словам Стивен Коэна (Stephen L. Cohen),
профессора русистики и российской истории в Университете Нью-Йорка (New
York University) и автора новой книги 'Советские судьбы и потерянные
альтернативы: от сталинизма к новой 'холодной войне' (Soviet Fates and
Lost Alternatives: From Stalinism to the New Cold War), это делает
маловероятным согласие России последовать за США и бросить вызов Ирану
или пойти на уступки американским требованиям во время грядущих
переговоров по договору СНВ.
Д-р Коэн, преподававший в
Принстонском университете в течение 30 лет, говорит, что этот узкий,
направленный на себя взгляд не дает американским чиновникам - и
обществу - понять, что национальные интересы России могут отличаться от
наших, как, например, в отношении Ирана.
Американцы хотят, чтобы
Россия согласилась наложить на Иран жесткое наказание, включая санкций,
за усилия этой страны по разработке ядерного оружия. Однако Россия
смотрит на ситуацию по-другому - и это вполне разумно, если принять во
внимание географические, этнические и экономические нужды (Россия и
Иран являются крупным торговыми партнерами).
Иран граничит с
несколькими бывшими советскими республиками (включая три спорные
территории со значительным мусульманским населением) и находится на
расстоянии менее 200 миль (320 километров) от российской границы - в
пределах полета иранских ракет ближнего действия. Д-р Коэн говорит, что
это означает, что 'в географическом смысле [Россия] гораздо более
уязвима', чем Европа.
'Россия - это многонациональный,
многоэтнический котел, - говорит он. - Там живут от 20 до 25 миллионов
мусульман, что является серьезным признаком нестабильности для России,
потому что она постоянно беспокоится о сепаратистских движениях у своих
границ'.
Москва вела войны в российских республиках Чечня и
Дагестан, чье население в основном состоит из мусульман, и в других
республиках Северного Кавказа также происходили вооруженные
столкновения.
'Иран никогда ничего не делал, чтобы возбуждать в
России этнический национализм, - говорит д-р Коэн. - Россия провела две
ужасные войны в Чечне, и Иран не поддержал чеченцев'.
По контрасту, Соединенные Штаты расширили НАТО прямо до российских границ, включая размещение вооружений и все остальное.
'Иран,
- говорит д-р Коэн, - очень важен, так как является добродушным
соседом, в отличие от Соединенных Штатов, которые окружают Россию
альянсами и делают все, что в их силах, чтобы возбудить сепаратизм'.
Д-р
Коэн говорит, что русские не 'против уступок' - они не хотят, чтобы у
Ирана появилось ядерное оружие - но они считают, что Иран 'особым
образом укрепляет [их] национальную безопасность, хотя и вызывает
тревогу'.
'Сложно убедить Вашингтон остановиться и, как следует,
все обдумать, - говорит он. - У нас есть привычка думать, что если
что-то в наших интересах, то это и в интересах всего мира. А они просто
следуют своим национальным интересам'.
Расширение НАТО не менее
важно в американско-российских отношениях, потому что русские не
считают НАТО оборонительным альянсом, говорит д-р Коэн. Расширение НАТО
на восток, на территорию, которую Россия считает своей традиционной
сферой влияния, является еще и ярким напоминанием о нарушенных
американских обещаниях.
В начале 1990-х, при президенте Джордже
Буше-старшем и его госсекретаре Джеймсе Бейкере, Соединенные Штаты
согласились с тем, что НАТО не будет расширяться за пределы
объединенной Германии. Однако, во время правления Билла Клинтона, а
затем и Джорджа Буша-младшего НАТО открыло двери не только для стран
бывшего Варшавского договора (Польша, Чехия и др.), но и для бывших
советских прибалтийских республик, а также рассматривало возможность
принять в альянс и Грузию с Украиной. Прибавьте к этому решение второго
президента Буша в одностороннем порядке выйти из договора по
противоракетной обороне - который русские считали 'основанием своей
ядерной безопасности' - и можно понять, почему сегодня русские
скептически относятся к США, говорит д-р Коэн.
'Российский
политический класс с полным основанием считает, что каждый раз, когда
он делает крупную уступку Соединенным Штатам, Москва не только ничего
не получает взамен, но США еще и делают в ответ что-то плохое'.
Судьба
Грузии, которая в прошлом году провела с Россией короткую войну из-за
спорной провинции Южная Осетия, является потенциальной горячей точкой в
отношениях. Грузия приказала провести жесткую расправу в провинции, где
проживает множество этнических русских. Россия ответила на это
вторжением, которое остановилось на расстоянии 40-минутной поездки от
грузинской столицы Тбилиси.
'Я рассматриваю эту ситуацию не как
российско-грузинскую войну, а как опосредованную американо-российскую
войну, - говорит д-р Коэн. - [Грузинский президент Михаил] Саакашвили -
это наш парень, а для всех остальных в регионе - для осетин, абхазцев,
русских - грузины были доверенным лицом Соединенных Штатов'.
Кризис,
который был временно приостановлен Европейским Союзом, имеет 'потенциал
стать катастрофой, также как это было в случае с Карибским кризисом', -
говорит д-р Коэн. 'Он должен был стать громким сигналом',
предупреждающим о необходимости положить конец дальнейшему расширению
НАТО.
Тот факт, что этого не произошло, и 'влиятельные фракции в
Вашингтоне продолжают настаивать на приеме Украины и Грузии в НАТО', а
мы продолжаем рассматривать наши отношения с Россией через военные, а
не политические очки, означает, что эта так называемая 'перезагрузка'
отношений с Россией, о которой мы так много слышим, на самом деле не
более, чем несбыточная мечта.
